1.
Египетъ… Жгучая полдневная пора.
Расплавленнымъ свинцомъ темнѣютъ воды Нила
Въ сіяніи лучей полдневнаго свѣтила;
Надъ всѣмъ царитъ неумолимый Фра.
5 И сфинксы, посреди безмолвья и простора
Храня обычный свой невозмутимый видъ,
Не сводятъ страннаго, загадочнаго взора
Съ вершинъ высокихъ пирамидъ.
Лишь темной точкою въ лазури раскаленной
10 Чернѣютъ коршуны. Въ пустынѣ, истомленной
Отъ зноя жгучаго—безлюдье, тишина…
И обезсилена подъ лаской неба знойной,
Природа кажется торжественно спокойной,
Въ глубокій сонъ погружена.
1
Египет… Жгучая полдневная пора.
Расплавленным свинцом темнеют воды Нила
В сиянии лучей полдневного светила;
Над всем царит неумолимый Фра.
5 И сфинксы, посреди безмолвья и простора
Храня обычный свой невозмутимый вид,
Не сводят странного, загадочного взора
С вершин высоких пирамид.
Лишь тёмной точкою в лазури раскалённой
10 Чернеют коршуны. В пустыне, истомлённой
От зноя жгучего — безлюдье, тишина…
И обессилена под лаской неба знойной,
Природа кажется торжественно спокойной,
В глубокий сон погружена.
Блестящая луна взошла надъ гладью Нила,
Надъ городомъ царей усопшихъ и царицъ,
И словно силою волшебной воскресила
Тѣхъ, кто покоится въ безмолвіи гробницъ.
5 На мигъ разорвалась минувшаго завѣса,
Жрецы и воины, и свита и народъ,
Блестящая луна взошла над гладью Нила,
Над городом царей усопших и цариц,
И словно силою волшебной воскресила
Тех, кто покоится в безмолвии гробниц.
5 На миг разорвалась минувшего завеса,
Жрецы и воины, и свита и народ,
