бываютъ воздержны по этимъ причинамъ люди властолюбивые и честолюбивые.
— Подобный образъ дѣйствій, любезный Сократъ, былъ бы недостоинъ философовъ, замѣтилъ Кевисъ.
— Конечно нѣтъ, клянусь Зевсомъ, сказалъ Сократъ. Вотъ по этой-то причинѣ, любезный Кевисъ, продолжалъ онъ, всѣ тѣ, которые заботятся о своей душѣ и живутъ не для того, чтобы служить тѣлу, презираютъ чувственныя пожеланія и не идутъ вслѣдъ за другими, которые сами не знаютъ, куда идутъ. Думая напротивъ, что не должно дѣлать ничего противнаго философіи и тому освобожденію и очищенію, которое она даетъ, они ввѣряются ей, слѣдуя по пути, по которому она ихъ ведетъ.
XXXIII__Какъ это, Сократъ?
— Я тебѣ скажу, отвѣчалъ Сократъ. Любители мудрости, началъ онъ, знаютъ, что философія, принимая на свое попеченіе ихъ душу, всецѣло связанную съ тѣломъ и прикрѣпленную къ нему, которая принуждена поэтому созерцать бытіе черезъ тѣло какъ будто черезъ стѣны темницы, но не сама черезъ себя, и которая постоянно находится въ силу этого, въ состояніи полнаго незнанія и чувствуетъ крѣпость этой тюрьмы, — крѣпость, которую создаютъ страсти, такъ какъ самъ связанный подобнымъ образомъ всего болѣе является помощникомъ въ дѣлѣ связыванія себя, — любители мудрости, говорю, знаютъ, что философія, принимая на свое попеченіе ихъ душу въ такомъ состояніи, кротко увѣщеваетъ ее и начинаетъ освобож-ждать, показывая ей, что изслѣдованіе чего нибудь съ помощію зрѣнія обманчиво, точно такъ же какъ черезъ
бывают воздержны по этим причинам люди властолюбивые и честолюбивые.
— Подобный образ действий, любезный Сократ, был бы недостоин философов, заметил Кевис.
— Конечно нет, клянусь Зевсом, сказал Сократ. Вот по этой-то причине, любезный Кевис, продолжал он, все те, которые заботятся о своей душе и живут не для того, чтобы служить телу, презирают чувственные пожелания и не идут вслед за другими, которые сами не знают, куда идут. Думая напротив, что не должно делать ничего противного философии и тому освобождению и очищению, которое она дает, они вверяются ей, следуя по пути, по которому она их ведет.
XXXIII__Как это, Сократ?
— Я тебе скажу, отвечал Сократ. Любители мудрости, начал он, знают, что философия, принимая на свое попечение их душу, всецело связанную с телом и прикрепленную к нему, которая принуждена поэтому созерцать бытие через тело как будто через стены темницы, но не сама через себя, и которая постоянно находится в силу этого, в состоянии полного незнания и чувствует крепость этой тюрьмы, — крепость, которую создают страсти, так как сам связанный подобным образом всего более является помощником в деле связывания себя, — любители мудрости, говорю, знают, что философия, принимая на свое попечение их душу в таком состоянии, кротко увещевает ее и начинает освобож-ждать, показывая ей, что исследование чего нибудь с помощию зрения обманчиво, точно так же как через
