— Итакъ, продолжалъ Сократъ, если ты увидишь человѣка, который негодуетъ, когда для него настаетъ пора умереть, — не будетъ ли это для тебя достаточно сильнымъ доказательствомъ, что человѣкъ этотъ любитъ не мудрость, а тѣло 83); а такой человѣкъ любитъ и деньги и почести, — иногда одно, иногда другое, а иногда то и другое вмѣстѣ?
— Это дѣйствительно такъ, какъ ты говоришь, сказалъ Симмій.
— Такимъ образомъ, любезный Симмій, продолжалъ Сократъ, то, что называютъ мужествомъ, ‘) не есть ли принадлежность людей, попреимуществу настроенныхъ подобнымъ образомъ, — философовъ?
— Безъ малѣйщаго сомнѣнія, сказалъ Симмій.
— Не точно ли такъ же и воздержаніе, именемъ котораго большинство людей обозначаетъ то, чтобы не-увлекаться страстями, но презирать ихъ и господство* вать надъ ними, — не принадлежитъ ли оно исключительно этимъ людямъ, — презирающимъ тѣло въ высокой степени и проводящимъ жизнь въ стремленіи къ мудрости?
— Непремѣнно такъ, сказалъ Симмій.
— Въ самомъ дѣлѣ, продолжалъ Сократъ, если ты начнешь разсматривать мужество и воздержаніе другихъ людей, то они покажутся тебѣ странными.
— Бакъ это, Сократъ?
— Ты знаешь, отвѣчалъ Сократъ, что всѣ другіе считаютъ смерть величайшимъ изъ золъ.
— Совершенно справедливо, отвѣтилъ тотъ.
— Итакъ, мужественные между ними не подвергаются ли смерти во всѣхъ тѣхъ случаяхъ, когда под
— Итак, продолжал Сократ, если ты увидишь человека, который негодует, когда для него настает пора умереть, — не будет ли это для тебя достаточно сильным доказательством, что человек этот любит не мудрость, а тело 83); а такой человек любит и деньги и почести, — иногда одно, иногда другое, а иногда то и другое вместе?
— Это действительно так, как ты говоришь, сказал Симмий.
— Таким образом, любезный Симмий, продолжал Сократ, то, что называют мужеством, ‘) не есть ли принадлежность людей, попреимуществу настроенных подобным образом, — философов?
— Без малейщего сомнения, сказал Симмий.
— Не точно ли так же и воздержание, именем которого большинство людей обозначает то, чтобы не-увлекаться страстями, но презирать их и господство* вать над ними, — не принадлежит ли оно исключительно этим людям, — презирающим тело в высокой степени и проводящим жизнь в стремлении к мудрости?
— Непременно так, сказал Симмий.
— В самом деле, продолжал Сократ, если ты начнешь рассматривать мужество и воздержание других людей, то они покажутся тебе странными.
— Бак это, Сократ?
— Ты знаешь, отвечал Сократ, что все другие считают смерть величайшим из зол.
— Совершенно справедливо, ответил тот.
— Итак, мужественные между ними не подвергаются ли смерти во всех тех случаях, когда под
