изведеніе необходимо должно выходить прекраснымъ, и наоборотъ никакъ не можетъ быть прекраснымъ (то его произведеніе), выполняя которое онъ смотритъ на то, что само произошло и значитъ пользуется образцомъ, который самъ произошелъ. Слѣдовательно, и относительно всеобъемлющаго неба или космоса, или пусть ему будетъ у насъ еще иное имя, которое наиболѣе ему приличествовало бы, — намъ прежде всего нужно рѣшить вопросъ, которымъ должно начинать изслѣдованіе и всякаго вообще предмета, — именно, — существовалъ ли этотъ міръ отъ вѣчности, не имѣя начала бытія, или же онъ произошелъ, начавши (существовать) съ извѣстнаго пункта (времени)? Конечно, произошелъ, потому что онъ есть и видимый и осязаемый и тѣлесный, всѣ же такого рода предметы суть чувственно ощущаемые, а все чув-ственно-ощу щаемое, то есть, воспринимаемое въ Формѣ мнѣнія прн посредствѣ чувствъ, какъ намъ извѣстно, есть происходящее и производимое, происшедшее же въ свою очередь, по нашему мнѣнію, непремѣнно отъ какого-нибудь виновника должно было произойти. Однакожъ, такъ какъ Творца и Отца вселенной и найти-то трудно, нашедши же показать его всѣмъ еще менѣе возможно, то намъ лишь относительно этого міра слѣдуетъ рѣшить, по какому изъ образцевъ устроилъ его Создатель, — по образцу ли всегда тождественному и неизмѣнному, или по образцу, который самъ произошелъ. Если міръ вотъ этотъ прекрасенъ, а Создатель его благъ, то несомнѣнно, что Онъ (при созданіи его) взиралъ на образецъ вѣчный, еслиже..., что даже выговорить страшно..., — то, — на (образецъ) происшедшій... Но, конечно, для всякаго очевидно, что — на вѣчный, потому что какъ міръ есть самый прекраснѣйшій изъ всего происшедшаго, такъ Создатель его есть самый преблагій изъ виновниковъ. Такъ вотъ какъ произошелъ міръ: онъ устроенъ сообразно съ тѣмъ, что познается разумомъ и мышленіемъ и что не подлежитъ измѣненію. Коль скоро же это такъ, то этотъ міръ по всей необходимости долженъ представлять собою снимокъ съ
изведение необходимо должно выходить прекрасным, и наоборот никак не может быть прекрасным (то его произведение), выполняя которое он смотрит на то, что само произошло и значит пользуется образцом, который сам произошел. Следовательно, и относительно всеобъемлющего неба или космоса, или пусть ему будет у нас еще иное имя, которое наиболее ему приличествовало бы, — нам прежде всего нужно решить вопрос, которым должно начинать исследование и всякого вообще предмета, — именно, — существовал ли этот мир от вечности, не имея начала бытия, или же он произошел, начавши (существовать) с известного пункта (времени)? Конечно, произошел, потому что он есть и видимый и осязаемый и телесный, все же такого рода предметы суть чувственно ощущаемые, а всё чув-ственно-ощу щаемое, то есть, воспринимаемое в Форме мнения прн посредстве чувств, как нам известно, есть происходящее и производимое, происшедшее же в свою очередь, по нашему мнению, непременно от какого-нибудь виновника должно было произойти. Однакож, так как Творца и Отца вселенной и найти-то трудно, нашедши же показать его всем еще менее возможно, то нам лишь относительно этого мира следует решить, по какому из образцев устроил его Создатель, — по образцу ли всегда тождественному и неизменному, или по образцу, который сам произошел. Если мир вот этот прекрасен, а Создатель его благ, то несомненно, что Он (при создании его) взирал на образец вечный, еслиже..., что даже выговорить страшно..., — то, — на (образец) происшедший... Но, конечно, для всякого очевидно, что — на вечный, потому что как мир есть самый прекраснейший из всего происшедшего, так Создатель его есть самый преблагий из виновников. Так вот как произошел мир: он устроен сообразно с тем, что познается разумом и мышлением и что не подлежит изменению. Коль скоро же это так, то этот мир по всей необходимости должен представлять собою снимок с
