имѣетъ свой источникъ въ числахъ — въ извѣстной строго-пропорціональной соразмѣрности звуковыхъ отношеній и обсуждается разумомъ и мышленіемъ, тогда какъ гармонія чувственная, имѣющая свой источникъ въ чувственныхъ орудіяхъ иди органахъ звука, оцѣнивается слухомъ и душевнымъ настроеніемъ, или какъ выражается Платонъ, "нѣ-кіимъ инстинктивнымъ чутьемъ, чувствомъ и мнѣніемъ, лишеннымъ всякаго разумнаго основанія, чуждымъ всякаго разсужденія (άλόγφ τινί τριβή, αίοθήοει χαί δόξη qivet> λόγου χαιφρονή-σβως). Интеллектуальная гармонія есть нѣчто первое, апріорное, независимое отъ чувственныхъ вещей, и потому можно смѣло утверждать, что душа есть поистинѣ такая гармонія (Тимэй р. 36 Е и др.); напротивъ, душу никоимъ образомъ нельзя назвать чувственной гармоніей, потому что эта гармонія появляется въ наличности лишь тогда, когда есть киѳара, струны и другія подобныя вещи, между тѣмъ какъ душа существовала прежде своего тѣла и органовъ его и можетъ существовать безъ нихъ (Фэдонъ р. 92 и дал.). Предметомъ преимущественнаго изученія можетъ быть или первая изъ этихъ гармоній, и тогда само собою отводится на второй планъ, а то и совсѣмъ оставляется безъ вниманія свидѣтельство и сужденіе чувствъ, или послѣдняя, и тогда естественно оставляется въ пренебреженіи свидѣтельство и сужденіе разума. Людей, которые занимались музыкою въ первомъ изъ этихъ направленій, то есть изучали собственно теорію ея, древніе называли гармониками, а людей, которые занимались музыкой въ послѣдпемъ направленіи — практически, — органиками. Бъ разряду первыхъ принадлежалъ Пиѳагоръ и такіе строгіе послѣдователи его, какъ напр. Платовъ, который былъ настолько полнымъ и строгимъ гармоникомъ, что органиковъ нреслѣдовалъ даже прямыми порицаніями и явными насмѣшками (Республика, VII. р. 530 Е и дал.).
Пнѳагору же, по единодушвому свидѣтельству древнихъ, принадлежала честь перваго открытія и указанія
имеет свой источник в числах — в известной строго-пропорциональной соразмерности звуковых отношений и обсуждается разумом и мышлением, тогда как гармония чувственная, имеющая свой источник в чувственных орудиях иди органах звука, оценивается слухом и душевным настроением, или как выражается Платон, "не-киим инстинктивным чутьем, чувством и мнением, лишенным всякого разумного основания, чуждым всякого рассуждения (άλόγφ τινί τριβή, αίοθήοει χαί δόξη qivet> λόγου χαιφρονή-σβως). Интеллектуальная гармония есть нечто первое, априорное, независимое от чувственных вещей, и потому можно смело утверждать, что душа есть поистине такая гармония (Тимэй р. 36 Е и др.); напротив, душу никоим образом нельзя назвать чувственной гармонией, потому что эта гармония появляется в наличности лишь тогда, когда есть кифара, струны и другие подобные вещи, между тем как душа существовала прежде своего тела и органов его и может существовать без них (Фэдон р. 92 и дал.). Предметом преимущественного изучения может быть или первая из этих гармоний, и тогда само собою отводится на второй план, а то и совсем оставляется без внимания свидетельство и суждение чувств, или последняя, и тогда естественно оставляется в пренебрежении свидетельство и суждение разума. Людей, которые занимались музыкою в первом из этих направлений, то есть изучали собственно теорию её, древние называли гармониками, а людей, которые занимались музыкой в последпем направлении — практически, — органиками. Б разряду первых принадлежал Пифагор и такие строгие последователи его, как напр. Платов, который был настолько полным и строгим гармоником, что органиков нреследовал даже прямыми порицаниями и явными насмешками (Республика, VII. р. 530 Е и дал.).
Пнфагору же, по единодушвому свидетельству древних, принадлежала честь первого открытия и указания
