"Или же, по вопросу о томъ, что имѣетъ еще только быть гармоничнымъ или негармоничнымъ, — вѣроятно, музыкантъ, а не гимнастъ можетъ рѣшить, что и на самаго гимнаста "будетъ" производить впечатлѣніе гармоничнаго?"
— Непремѣнно.
"А если мнѣ предстоитъ пировать, и я не понимаю повареннаго искусства, то во время приготовленія яствъ не я могу быть рѣшающимъ, что будетъ вкусно, а поваръ. Относительно того, что есть и было вкусно, мы не возстаемъ противъ ученія Протагора; но о томъ, что еще только имѣетъ казаться тому или другому и "быть" для него, можетъ ли каждый изъ насъ самъ для себя быть судьею, или же скорѣе ты, Протагоръ, на счетъ убѣдительности напр. предстоящей въ судилищѣ рѣчи способенъ болѣе правильно предрѣшить дѣло для насъ всѣхъ, чѣмъ кто-нибудь изъ не-ораторовъ?".
— Да, Сократъ, и на эту способность онъ особенно указываетъ, какъ на одно изъ своихъ преимуществъ передъ другими.
"Да и иначе, клянусь Зевсомъ, никто не сталъ бы учиться у него и не платилъ бы ему такихъ большихъ денегъ за ученье, если бы онъ не привлекалъ тѣмъ, что на счетъ будущаго, на счетъ того, какое что имѣетъ произвести впечатлѣніе, ни предсказатели, ни кто другой не въ состояніи правильнѣе судить, чѣмъ онъ".
— Это вѣрно.
"А законоположеніе и вопросъ о полезномъ, — не имѣетъ ли это также отношеніе въ будущему, и не скажетъ ли всякій, что общинѣ, постановляющей законы, часто не приходится достигать самаго полезнаго?"
— Конечно, не приходится.
"Стало быть, правильно будетъ, если мы скажемъ твоему учителю, что ему нужно признать за однимъ бо́льшую "мудрость", чѣмъ за другимъ, и что этому одному приходится быть "судьею", я же, незнающій, нисколько не могу являться этимъ судьею, какъ меня раньше "волей-неволей" заставляло имъ быть то разсужденіе, которое я велъ въ его защиту".
— Вотъ этимъ, Сократъ, по моему больше всего опро
"Или же, по вопросу о том, что имеет еще только быть гармоничным или негармоничным, — вероятно, музыкант, а не гимнаст может решить, что и на самого гимнаста "будет" производить впечатление гармоничного?"
— Непременно.
"А если мне предстоит пировать, и я не понимаю поваренного искусства, то во время приготовления яств не я могу быть решающим, что будет вкусно, а повар. Относительно того, что есть и было вкусно, мы не восстаем против учения Протагора; но о том, что еще только имеет казаться тому или другому и "быть" для него, может ли каждый из нас сам для себя быть судьею, или же скорее ты, Протагор, на счет убедительности напр. предстоящей в судилище речи способен более правильно предрешить дело для нас всех, чем кто-нибудь из не-ораторов?".
— Да, Сократ, и на эту способность он особенно указывает, как на одно из своих преимуществ перед другими.
"Да и иначе, клянусь Зевсом, никто не стал бы учиться у него и не платил бы ему таких больших денег за ученье, если бы он не привлекал тем, что на счет будущего, на счет того, какое что имеет произвести впечатление, ни предсказатели, ни кто другой не в состоянии правильнее судить, чем он".
— Это верно.
"А законоположение и вопрос о полезном, — не имеет ли это также отношение в будущему, и не скажет ли всякий, что общине, постановляющей законы, часто не приходится достигать самого полезного?"
— Конечно, не приходится.
"Стало быть, правильно будет, если мы скажем твоему учителю, что ему нужно признать за одним бо́льшую "мудрость", чем за другим, и что этому одному приходится быть "судьею", я же, незнающий, нисколько не могу являться этим судьею, как меня раньше "волей-неволей" заставляло им быть то рассуждение, которое я вел в его защиту".
— Вот этим, Сократ, по моему больше всего опро
