или растягивается отъ гласныхъ, то развѣтвляется, то является отрывочною по самой краткости содержанія,— не казалось удивительнымъ, когда въ этомъ дѣлѣ изнемогали ученѣйшіе люди и когда при общей трудности, какую мы указали во всякомъ переводѣ, предъ нами выступаетъ то особенное затрудненіе, что исторія разнообразна, заключаетъ варварскія имена, неизвѣстныя латинянамъ обстоятельства, неизъяснимыя числа, что въ содержаніе и въ числа привнесены знаки (virgulae), такъ что почти труднѣе узнать способъ чтенія, чѣмъ достигнуть пониманія читаемаго. А чтобы указывалось яснымъ признакомъ, къ какому числу относится каждое историческое извѣстіе, читатель пусть примѣчаетъ слѣдующія отмѣтки. Если извѣстіе должно быть относимо къ первому числу вначалѣ обозначеннаго царствованія, то читатель пустъ обращаетъ вниманіе на первую литеру въ изложеніи извѣстія, и если увидитъ, что она написана сурикомъ, то пустъ знаетъ, что извѣстіе должно быть прилагаемо къ тому времени или къ тому году, какой указываетъ число, подобнымъ же образомъ написанное тѣмъ же сурикомъ. А если увидитъ, что число написано не однимъ сурикомъ, а смѣшано съ чернымъ, то извѣстіе относится къ числу второй строки. А если запись должна быть относима къ числу третьей строки, то онъ увидитъ, что средина числа изображена чистымъ сурикомъ, а остальная часть одними чернилами. Четвертая строка чиселъ не будетъ имѣть ничего изъ сурика, но что къ ней должно относиться извѣстіе, знакомъ этого будетъ то, что первая литера въ изложеніи извѣстія сдѣлана изъ сурика, и въ отличіе отъ вышеуказанныхъ знаковъ, въ самыхъ числахъ не будетъ никакого особаго знака. А если литера будетъ написана не сурикомъ, а смѣшанно чернымъ и краснымъ, то число изображенное при этомъ краснымъ, укажетъ на пятую строку чиселъ. И подобнымъ образомъ будетъ обозначаться
или растягивается от гласных, то разветвляется, то является отрывочною по самой краткости содержания,— не казалось удивительным, когда в этом деле изнемогали ученейшие люди и когда при общей трудности, какую мы указали во всяком переводе, пред нами выступает то особенное затруднение, что история разнообразна, заключает варварские имена, неизвестные латинянам обстоятельства, неизъяснимые числа, что в содержание и в числа привнесены знаки (virgulae), так что почти труднее узнать способ чтения, чем достигнуть понимания читаемого. А чтобы указывалось ясным признаком, к какому числу относится каждое историческое известие, читатель пусть примечает следующие отметки. Если известие должно быть относимо к первому числу вначале обозначенного царствования, то читатель пуст обращает внимание на первую литеру в изложении известия, и если увидит, что она написана суриком, то пуст знает, что известие должно быть прилагаемо к тому времени или к тому году, какой указывает число, подобным же образом написанное тем же суриком. А если увидит, что число написано не одним суриком, а смешано с черным, то известие относится к числу второй строки. А если запись должна быть относима к числу третьей строки, то он увидит, что средина числа изображена чистым суриком, а остальная часть одними чернилами. Четвертая строка чисел не будет иметь ничего из сурика, но что к ней должно относиться известие, знаком этого будет то, что первая литера в изложении известия сделана из сурика, и в отличие от вышеуказанных знаков, в самых числах не будет никакого особого знака. А если литера будет написана не суриком, а смешанно черным и красным, то число изображенное при этом красным, укажет на пятую строку чисел. И подобным образом будет обозначаться
