Не буду безъ тебя Альципъ ни ѣсть ни пить,
80 Не стану и подъ тѣнь деревъ одна ходить:
Цвѣтовъ не буду рвать руками я своими,
Брать стану отъ тебя, и украшаться ими.
Не съѣмъ сама, сыскавъ я перваго плода,
И буду приносить тебѣ ево всегда.
85 Пѣть пѣсни стану тѣ, которы ты мнѣ сложишь,
Тебѣ свои дамъ пѣть, коль ихъ не уничтожишь.
Лишъ только цѣловать себя тебѣ пречу;
Сей поступи стыжусь, любиться не хочу.
Пастухъ отвѣтствовалъ, я въ томъ не малодушенъ,
90 И буду дарагой пастушкѣ я послушенъ.
Не стану я тебя упорной называть:
Отъ нынѣ буду я Клеону цѣловать:
Она упорности своей не повторила,
И закраснѣвшися Альципу говорила:
95 Пришло теперь сказать привѣтны рѣчи вновь:
Цѣлуй меня, вдаюсь со всѣмъ тебѣ въ любовь:
Какъ я была строга, прошли минуты оны:
Лишъ только никогда не поцѣлуй Клеоны!
Не буду без тебя Альцип ни есть ни пить,
80 Не стану и под тень дерев одна ходить:
Цветов не буду рвать руками я своими,
Брать стану от тебя, и украшаться ими.
Не съем сама, сыскав я первого плода,
И буду приносить тебе ево всегда.
85 Петь песни стану те, которы ты мне сложишь,
Тебе свои дам петь, коль их не уничтожишь.
Лишь только целовать себя тебе пречу;
Сей поступи стыжусь, любиться не хочу.
Пастух ответствовал, я в том не малодушен,
90 И буду дарагой пастушке я послушен.
Не стану я тебя упорной называть:
Отныне буду я Клеону целовать:
Она упорности своей не повторила,
И закрасневшися Альципу говорила:
95 Пришло теперь сказать приветны речи вновь:
Целуй меня, вдаюсь совсем тебе в любовь:
Как я была строга, прошли минуты оны:
Лишь только никогда не поцелуй Клеоны!
КАЛИСТА.
Близь паства у луговъ и рощь гора лежала,
Подъ коей быстрыхъ водъ, шумя рѣка бѣжала.
Пустыня вся была видна изъ высоты.
Стремились веселить различны красоты,
5 Во изумленіи въ луга и къ рощамъ зряща,
Печальна Атиса, на сей горѣ сѣдяща.
Ни что увеселить ево не возмогло;
Прельстившее лицо нещадно кровь зажгло.
Тогда въ природѣ былъ часъ тихія погоды:
10 Онъ стоня говоритъ: о вы покойны воды!
КАЛИСТА
Близ паства у лугов и рощь гора лежала,
Под коей быстрых вод, шумя река бежала.
Пустыня вся была видна из высоты.
Стремились веселить различны красоты,
5 Во изумлении в луга и к рощам зряща,
Печальна Атиса, на сей горе седяща.
Ничто увеселить ево не возмогло;
Прельстившее лицо нещадно кровь зажгло.
Тогда в природе был час тихие погоды:
10 Он стоня говорит: о вы покойны воды!
