торое она производила на него. Она хотѣла нравиться ему не только рѣчами, но и всею своею особою. Она для него занималась теперь своимъ туалетомъ больше, чѣмъ когда-нибудь прежде. Она заставала себя на мечтаніяхъ о томъ, что̀ было бы, еслибъ она не была замужемъ, и онъ былъ бы свободенъ. Она краснѣла отъ волненія, когда онъ входилъ въ комнату, она не могла удержать улыбку восторга, когда онъ говорилъ ей пріятное.
Уже нѣсколько дней графиня Лидія Ивановна находилась въ сильнѣйшемъ волненіи. Она узнала, что Анна съ Вронскимъ въ Петербургѣ. Надо было спасти Алексѣя Александровича отъ свиданія съ нею, надо было спасти его даже оть мучительнаго знанія того, что эта ужасная женщина находится въ одномъ городѣ съ нимъ, и что онъ каждую минуту можетъ встрѣтить ее.
Лидія Ивановна черезъ своихъ знакомыхъ развѣдывала о томъ, что̀ намѣрены дѣлать эти отвратительные люди, какъ она называла Анну съ Вронскимъ, и старалась руководить въ эти дни всѣми движеніями своего друга, чтобъ онъ не могъ встрѣтить ихъ. Молодой адъютантъ, пріятель Вронскаго, черезъ котораго она получала свѣдѣнія и который черезъ графиню Лидію Ивановну надѣялся получить концессію, сказалъ ей, что они кончили свои дѣла и уѣзжаютъ на другой день. Лидія Ивановна уже стала успокоиваться, какъ на другое же утро ей принесли записку, почеркъ которой она съ ужасомъ узнала. Это былъ почеркъ Анны Карениной. Конвертъ былъ изъ толстой какъ лубокъ бумаги; на продолговатой желтой бумагѣ была огромная монограмма, и отъ письма пахло прекрасно.
— Кто принесъ?
— Коммиссіонеръ изъ гостинницы.
Графиня Лидія Ивановна долго не могла сѣсть, чтобы
