Левинъ, виноватый и пристыженный, но успокоенный, вернулся въ свою гостинницу. Его брать, Дарья Александровна и Степанъ Аркадьевичъ, всѣ въ полномъ туалетѣ, уже ждали его, чтобы благословить образомъ. Медлить некогда было. Дарья Александровна должна была еще заѣхать домой, съ тѣмъ, чтобы взять своего напомаженнаго и завитаго сына, который долженъ былъ везти образъ съ невѣстой. Потомъ одну карету надо было послать за шаферомъ, а другую, которая отвезетъ Сергѣя Ивановича, прислать назадъ..... Вообще соображеній весьма сложныхъ было очень много. Одно было несомнѣнно, что надо было не мѣшкать, потому-что уже половина седьмаго.
Изъ благословенья образомъ ничего не вышло. Степанъ Аркадьевичъ сталъ въ комически-торжественную позу рядомъ съ женою, взялъ образъ и, велѣвъ Левину кланяться въ землю, благословилъ его съ доброю и насмѣшливою улыбкой и поцѣловалъ его троекратно; тоже сдѣлала и Дарья Александровна, и тотчасъ-же заспѣшила ѣхать и опять запуталась въ предначертаніяхъ движенія экипажей.
— Ну, такъ вотъ что̀ мы сдѣлаемъ: ты поѣзжай въ нашей каретѣ за нимъ, а Сергѣй Ивановичъ уже если-бы былъ такъ добръ заѣхать, а потомъ послать.
— Что же, я очень радъ.
— А мы сейчасъ съ нимъ пріѣдемъ. Вещи отправлены? сказалъ Степанъ Аркадьевичъ.
— Отправлены, отвѣчалъ Левинъ и велѣлъ Кузьмѣ подавать одѣваться.
Толпа народа, въ особенности женщинъ, окружала освѣщенную для свадьбы церковь. Тѣ, которыя не успѣли про-
