Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 6, 1879.pdf/470

Эта страница выверена
465
ТИМЕЙ.

гибнуть, — тогда боги придумали ему помощь. Они раждаютъ именно природу, сродную человѣческой, но соединяютъ ее съ иными формами и чувствами, такъ чтобы выходило другое животное. Теперешнія подручныя намъ дерева, растенія и сѣмена стали намъ близки лишь послѣ того, какъ ихъ воспитало земледѣліе; а прежде были однѣ только дикія породы, болѣе стараго происхожденія, чѣмъ воздѣланныя. Вѣдь все, что только причастно жизни, можетъ по B. справедливости и совершенно правильно называться животнымъ; а то, о чемъ теперь говоримъ, конечно, причастно души третьяго рода, которая, какъ мы сказали, помѣщена между грудобрюшной перепонкой и пупкомъ, и въ которой нѣтъ ничего въ родѣ мнѣнія, смысла и ума, а есть лишь чувство пріятнаго и непріятнаго въ соединеніи съ пожеланіями. Вѣдь растеніе находится всегда въ состояніи страдательномъ, вращается само въ себѣ и около себя[1] и, отталкивая внѣшнее движеніе, слѣдуетъ только своему собственному, такъ что ему отъ рожденія не дано C. способности познавать свою природу и судить о чемъ либо къ нему относящемся. Поэтому хотя оно и живетъ, и ничѣмъ не разнится отъ животнаго, но держится неизмѣнно и крѣпко тамъ, гдѣ пустило корни, будучи лишено самопроизвольнаго движенія.

Существа высшія, насадивъ всѣ эти роды, съ цѣлію доставить пищу намъ, нисшимъ, прорѣзали затѣмъ самое тѣло наше, будто садъ, каналами, чтобы оно орошалось

  1. Вращеніемъ, — τῷ στρέφεσθαι или τῷ κινεῖσθαι, — у Платона, какъ мы видимъ изъ «Теэтета» (p. 181 C), называется между прочимъ извѣстный кругъ или послѣдовательность перемѣнъ, совершающихся въ томъ или другомъ предметѣ. Въ такомъ именно смыслѣ выраженіе это прилагается здѣсь къ растеніямъ. Растенія вращаются въ самихъ себѣ и около себя, потому что они живутъ, по представленію Платона, совершенно замкнутою жизнью, развиваясь органически только изъ самихъ себя и не принимая никакихъ внѣшнихъ воздѣйствій. Понятно, что въ этомъ замкнутомъ состояніи растенія способны къ однимъ только животнымъ чувствамъ и совершенно чужды высшей, разумной жизни, такъ какъ разумъ можетъ дѣйствовать лишь въ непрерывномъ общеніи съ внѣшнимъ міромъ.
Тот же текст в современной орфографии

гибнуть, — тогда боги придумали ему помощь. Они рождают именно природу, сродную человеческой, но соединяют ее с иными формами и чувствами, так чтобы выходило другое животное. Теперешние подручные нам дерева, растения и семена стали нам близки лишь после того, как их воспитало земледелие; а прежде были одни только дикие породы, более старого происхождения, чем возделанные. Ведь всё, что только причастно жизни, может по B. справедливости и совершенно правильно называться животным; а то, о чём теперь говорим, конечно, причастно души третьего рода, которая, как мы сказали, помещена между грудобрюшной перепонкой и пупком, и в которой нет ничего вроде мнения, смысла и ума, а есть лишь чувство приятного и неприятного в соединении с пожеланиями. Ведь растение находится всегда в состоянии страдательном, вращается само в себе и около себя[1] и, отталкивая внешнее движение, следует только своему собственному, так что ему от рождения не дано C. способности познавать свою природу и судить о чём-либо к нему относящемся. Поэтому хотя оно и живет, и ничем не разнится от животного, но держится неизменно и крепко там, где пустило корни, будучи лишено самопроизвольного движения.

Существа высшие, насадив все эти роды, с целью доставить пищу нам, нисшим, прорезали затем самое тело наше, будто сад, каналами, чтобы оно орошалось

——————

  1. Вращением, — τῷ στρέφεσθαι или τῷ κινεῖσθαι, — у Платона, как мы видим из «Теэтета» (p. 181 C), называется между прочим известный круг или последовательность перемен, совершающихся в том или другом предмете. В таком именно смысле выражение это прилагается здесь к растениям. Растения вращаются в самих себе и около себя, потому что они живут, по представлению Платона, совершенно замкнутою жизнью, развиваясь органически только из самих себя и не принимая никаких внешних воздействий. Понятно, что в этом замкнутом состоянии растения способны к одним только животным чувствам и совершенно чужды высшей, разумной жизни, так как разум может действовать лишь в непрерывном общении с внешним миром.
{{{1}}}Соч. Плат. Т. VI.59