неподобнаго ей воздуха, тогда какъ изъ обѣихъ этихъ стихій D. каждая стремится къ тому, что ей сродно. Но этому принужденію войти въ среду неподобную скорѣе и легче крупнаго уступаетъ мелкое; и вотъ мы назвали его легкимъ, а мѣсто, въ которое его увлекаемъ, — верхнимъ, противоположное же тому — тяжелымъ и нижнимъ. Все необходимо бываетъ такимъ относительно, оттого именно, что многочисленные роды могутъ занимать мѣста взаимно противоположныя: такъ, мы найдемъ, что легкое въ одномъ мѣстѣ и легкое въ другомъ, также тяжелое и тяжелое, нижнее и нижнее, верхнее и верхнее, все образуется и существуетъ. E. одно по отношенію къ другому, въ противоположномъ, косвенномъ и самыхъ разнообразныхъ направленіяхъ. Но въ отношеніи ко всѣмъ имъ надо имѣть въ виду одно, — что именно отъ стремленія къ началу родственному, которое присуще каждому роду, становится родъ въ своемъ стремленіи тяжелымъ, а мѣсто, куда онъ стремится, нижнимъ, и обратное тому — обратнымъ. Такъ для этихъ собственно свойствъ пусть будутъ положены у насъ эти причины.
Причину гладкости и шероховатости всякій, должно быть, замѣчаетъ и былъ бы въ состояніи объяснить ее другому: одно-то вѣдь свойство производитъ жесткость въ смѣшеніи съ неравномѣрностію, а другое — равномѣрность, соединенная съ плотностію.
64.Послѣ того, что̀ мы разсмотрѣли, изъ общихъ, относящихся до всего тѣла свойствъ, остается еще важнѣйшее — причина впечатлѣній пріятныхъ и тяжелыхъ, то̀, что создаетъ ощущенія, при посредствѣ частицъ нашего тѣла, и содержитъ въ себѣ сопровождающія ихъ скорби и удовольствія. Но причины всякаго воспринимаемаго и не воспринимаемаго чувствомъ свойства мы поймемъ, когда припомнимъ, что̀ различали прежде подъ видомъ природы подвижной B. и неудободвижимой[1], — ибо этимъ именно путемъ надле-
неподобного ей воздуха, тогда как из обеих этих стихий D. каждая стремится к тому, что ей сродно. Но этому принуждению войти в среду неподобную скорее и легче крупного уступает мелкое; и вот мы назвали его легким, а место, в которое его увлекаем, — верхним, противоположное же тому — тяжелым и нижним. Всё необходимо бывает таким относительно, оттого именно, что многочисленные роды могут занимать места взаимно противоположные: так, мы найдем, что легкое в одном месте и легкое в другом, также тяжелое и тяжелое, нижнее и нижнее, верхнее и верхнее, всё образуется и существует. E. одно по отношению к другому, в противоположном, косвенном и самых разнообразных направлениях. Но в отношении ко всем им надо иметь в виду одно, — что именно от стремления к началу родственному, которое присуще каждому роду, становится род в своем стремлении тяжелым, а место, куда он стремится, нижним, и обратное тому — обратным. Так для этих собственно свойств пусть будут положены у нас эти причины.
Причину гладкости и шероховатости всякий, должно быть, замечает и был бы в состоянии объяснить ее другому: одно-то ведь свойство производит жесткость в смешении с неравномерностью, а другое — равномерность, соединенная с плотностью.
64.После того, что̀ мы рассмотрели, из общих, относящихся до всего тела свойств, остается еще важнейшее — причина впечатлений приятных и тяжелых, то̀, что создает ощущения, при посредстве частиц нашего тела, и содержит в себе сопровождающие их скорби и удовольствия. Но причины всякого воспринимаемого и не воспринимаемого чувством свойства мы поймем, когда припомним, что̀ различали прежде под видом природы подвижной B. и неудободвижимой[1], — ибо этим именно путем надле-
——————
