ютъ тожественное чему либо и отличное отъ чего либо противными истинѣ именами и оказываются лживыми и несмысленными, и тогда нѣтъ въ нихъ оборота господствующаго и руководящаго. Если (при этомъ) какія нибудь ощущенія, приносясь и приражаясь извнѣ, увлекутъ, во всемъ ея объемѣ, и душу, они хотя и состоятъ въ подчиненіи, получаютъ тогда видъ господствующихъ; и душа, это первое время, когда она находится въ узахъ смертнаго тѣла, въ B. силу всѣхъ тѣхъ впечатлѣній, бываетъ вначалѣ неразумною[1]. Но когда притокъ роста и пищи ослабѣетъ, а обороты, пользуясь этимъ затишьемъ, пойдутъ собственнымъ путемъ и пріобрѣтутъ, съ теченіемъ времени, больше твердости, тогда круговращенія, совершаясь уже по фигурѣ круговъ, идущихъ каждый согласно съ своей природой, и вѣрно распознавая тожественное и отличное, того, кто имѣетъ ихъ, дѣлаютъ разумнымъ. И если это подкрѣпится еще C. правильною пищею образованія, то такой человѣкъ, избѣжавъ величайшей болѣзни, дѣлается вполнѣ благополучнымъ и здоровымъ; а кто, напротивъ, пренебрежетъ имъ, тотъ пройдетъ хромая свой жизненный путь и отправляется опять въ преисподнюю несовершеннымъ и безуспѣшнымъ. Но это бываетъ уже послѣ. Мы должны разсмотрѣть точнѣе то, что теперь намъ представляется: какъ образовались тѣла, въ ихъ составныхъ частяхъ, а душа, по какой побудительной причинѣ и изъ какихъ видовъ божественнаго промысла она возникла, если судить о томъ, придерживаясь наиболѣе D. вѣроятнаго, — вотъ что, слѣдуя этому условію, надлежитъ намъ прежде изслѣдовать.
Подражая круглой формѣ вселенной, оба божественные оборота привязали они (боги) къ шаровидному тѣлу, тому, что называемъ мы теперь головою, — части наиболѣе боже-
- ↑ Т. е., душа возмущается до того, что теряетъ способность распознавать начала постоянства и случайности во внѣшнихъ явленіяхъ и отношеніе ея къ явленіямъ нисходитъ на степень непосредственнаго чувства.
ют тожественное чему-либо и отличное от чего-либо противными истине именами и оказываются лживыми и несмысленными, и тогда нет в них оборота господствующего и руководящего. Если (при этом) какие-нибудь ощущения, приносясь и приражаясь извне, увлекут, во всём её объеме, и душу, они хотя и состоят в подчинении, получают тогда вид господствующих; и душа, это первое время, когда она находится в узах смертного тела, в B. силу всех тех впечатлений, бывает вначале неразумною[1]. Но когда приток роста и пищи ослабеет, а обороты, пользуясь этим затишьем, пойдут собственным путем и приобретут, с течением времени, больше твердости, тогда круговращения, совершаясь уже по фигуре кругов, идущих каждый согласно со своей природой, и верно распознавая тожественное и отличное, того, кто имеет их, делают разумным. И если это подкрепится еще C. правильною пищею образования, то такой человек, избежав величайшей болезни, делается вполне благополучным и здоровым; а кто, напротив, пренебрежет им, тот пройдет хромая свой жизненный путь и отправляется опять в преисподнюю несовершенным и безуспешным. Но это бывает уже после. Мы должны рассмотреть точнее то, что теперь нам представляется: как образовались тела, в их составных частях, а душа, по какой побудительной причине и из каких видов божественного промысла она возникла, если судить о том, придерживаясь наиболее D. вероятного, — вот что, следуя этому условию, надлежит нам прежде исследовать.
Подражая круглой форме вселенной, оба божественные оборота привязали они (боги) к шаровидному телу, тому, что называем мы теперь головою, — части наиболее боже-
——————
- ↑ Т. е., душа возмущается до того, что теряет способность распознавать начала постоянства и случайности во внешних явлениях и отношение её к явлениям нисходит на степень непосредственного чувства.
