жанія, съ другой — новостію. Между тѣмъ мегарцы, чтобы легче защищать собственныя свои положенія и опровергать мнѣнія другихъ, по подражанію элейцамъ, Сократову діалектику ограничили нѣкоторыми особыми законами, сдѣлавъ изъ нея какую-то шутовскую методу, и оттого по справедливости получили имя эристиковъ. И такъ, если мы обратимъ вниманіе какъ на направленіе мегарскаго ученія, такъ и на способы раскрытія его, то естественно придемъ къ заключенію, что Платонъ, бесѣдуя съ мегарцами, не могъ не воспламеняться сильнымъ желаніемъ — подвергнуть изслѣдованію важнѣйшіе возбуждаемые тогда вопросы философіи.
Это замѣтили мы, имѣя въ виду указать на время изданія въ свѣтъ — не прямо Политика, а тѣхъ діалоговъ, съ которыми Политикъ находится въ самой близкой связи, то есть, Теэтета, Парменида и Софиста. Если же время послѣднихъ ясно обозначится, то о Политикѣ заключить будетъ уже не трудно. По нашему мнѣнію, легче всего опредѣлить, когда написанъ былъ Теэтетъ. Въ самомъ дѣлѣ, что̀ это значитъ, что разговоръ въ Теэтетѣ, представляемый происходившимъ въ Аѳинахъ, незадолго до смерти Сократа (Theaet. p. 142 C), теперь читается въ Мегарѣ, въ домѣ Эвклида? По нашему мнѣнію, это явно уже указываетъ на особенную близость между Платономъ и мегарцами. А если такъ, то необходимо слѣдуетъ, что этотъ діалогъ долженствовалъ быть написанъ послѣ 2 года 95 олимп.; ибо нѣтъ свидѣтельствъ, чтобы до этого времени Платонъ былъ знакомъ съ обществомъ Эвклидовымъ. И такъ, время изданія въ свѣтъ Теэтета указывается въ самомъ началѣ этой книги. Притомъ, упоминаемая въ Теэтетѣ (p. 142 A) коринѳская битва не могла произойти прежде смерти Сократа, хотя разговоръ представляется происходившимъ незадолго предъ его смертію. Значитъ, здѣсь необходимо разумѣть ту битву, которая, какъ извѣстно, во время коринѳской войны, произошла во 2 году 96 олимп. (Xenoph. Hellen. IV, 2, 8. Diodor.
жания, с другой — новостию. Между тем мегарцы, чтобы легче защищать собственные свои положения и опровергать мнения других, по подражанию элейцам, Сократову диалектику ограничили некоторыми особыми законами, сделав из неё какую-то шутовскую методу, и оттого по справедливости получили имя эристиков. Итак, если мы обратим внимание как на направление мегарского учения, так и на способы раскрытия его, то естественно придем к заключению, что Платон, беседуя с мегарцами, не мог не воспламеняться сильным желанием — подвергнуть исследованию важнейшие возбуждаемые тогда вопросы философии.
Это заметили мы, имея в виду указать на время издания в свет — не прямо Политика, а тех диалогов, с которыми Политик находится в самой близкой связи, то есть, Теэтета, Парменида и Софиста. Если же время последних ясно обозначится, то о Политике заключить будет уже не трудно. По нашему мнению, легче всего определить, когда написан был Теэтет. В самом деле, что̀ это значит, что разговор в Теэтете, представляемый происходившим в Афинах, незадолго до смерти Сократа (Theaet. p. 142 C), теперь читается в Мегаре, в доме Эвклида? По нашему мнению, это явно уже указывает на особенную близость между Платоном и мегарцами. А если так, то необходимо следует, что этот диалог долженствовал быть написан после 2 года 95 олимп.; ибо нет свидетельств, чтобы до этого времени Платон был знаком с обществом Эвклидовым. И так, время издания в свет Теэтета указывается в самом начале этой книги. Притом, упоминаемая в Теэтете (p. 142 A) коринфская битва не могла произойти прежде смерти Сократа, хотя разговор представляется происходившим незадолго пред его смертию. Значит, здесь необходимо разуметь ту битву, которая, как известно, во время коринфской войны, произошла во 2 году 96 олимп. (Xenoph. Hellen. IV, 2, 8. Diodor.
