четными, другія нечетными, — но опять ложно, если одного не будетъ. — Конечно, ложно. — Притомъ покажется, говоримъ, что въ нихъ есть и самомалѣйшее-то; но оно представится многимъ и великимъ, въ сравненіи съ каждымъ изъ многихъ и малыхъ существъ. — Ка̀къ не представиться! — И каждая масса покажется также равною многому 165. малому; потому что являющееся не перейдетъ отъ бо̀льшаго къ меньшему, прежде чѣмъ представится въ срединѣ между ними; а это будетъ представленіе равности. — Естественно. — Но, и въ отношеніи къ иной массѣ, и въ отношеніи къ самой себѣ имѣя предѣлъ, не покажется ли каждая масса вмѣстѣ и не имѣющею ни начала, ни конца, ни средины? — Какимъ же образомъ? — Вѣдь когда мысленно допустишь въ нихъ какое нибудь изъ тѣхъ свойствъ, — всегда прежде начала является иное начало, послѣ конца — другой, остающійся конецъ[1], а въ срединѣ — иная, еще болѣе средняя средина, но B. меньшая — потому, что, за несуществованіемъ одного, невозможно схватить каждую изъ нихъ, какъ одну. — Весьма справедливо. — И та̀къ необходимо, думаю, дробится въ дѣленіи все сущее, какое кто беретъ мысленно; потому что берется, вѣроятно, масса, безъ одного. — Конечно, такъ. — Такое-то сущее — тому, кто смотритъ издали[2] и тупо, не необходимо ли является однимъ, но мыслящему вблизи и остро — C. безпредѣльнымъ въ каждой изъ отдѣльностей, — поколику онѣ лишены одного, какъ не существующаго? — Весьма необходимо. — Такимъ образомъ иное, въ своихъ отдѣльностяхъ, — какъ скоро одного нѣтъ, а есть иное въ отношеніи одного, — должно являться безпредѣльнымъ и имѣющимъ предѣлъ, однимъ и многимъ. — Должно. — Не покажется ли оно также подобнымъ и не подобнымъ? — Почему же? — Напримѣръ, фигуры на картинѣ
- ↑ Потому что тѣла нѣкоторымъ образомъ пребываютъ безконечными и безпредѣльно дѣлимыми, οὐκ ὄντος τοῦ ἑνός.
- ↑ Тѣ массы вещей, имѣя нѣкоторую сущность, хотя и кажутся существующими, однако на самомъ дѣлѣ лишены единства идей. Если одно чуждо признаковъ утвердительныхъ, то οὐσία μετὰ τοῦ ἑνὸς не получаетъ мѣста и въ τὰ ἄλλα.
четными, другие нечетными, — но опять ложно, если одного не будет. — Конечно, ложно. — Притом покажется, говорим, что в них есть и самомалейшее-то; но оно представится многим и великим, в сравнении с каждым из многих и малых существ. — Ка̀к не представиться! — И каждая масса покажется также равною многому 165. малому; потому что являющееся не перейдет от бо̀льшего к меньшему, прежде чем представится в средине между ними; а это будет представление равности. — Естественно. — Но, и в отношении к иной массе, и в отношении к самой себе имея предел, не покажется ли каждая масса вместе и не имеющею ни начала, ни конца, ни средины? — Каким же образом? — Ведь когда мысленно допустишь в них какое-нибудь из тех свойств, — всегда прежде начала является иное начало, после конца — другой, остающийся конец[1], а в средине — иная, еще более средняя средина, но B. меньшая — потому, что, за несуществованием одного, невозможно схватить каждую из них, как одну. — Весьма справедливо. — И та̀к необходимо, думаю, дробится в делении всё сущее, какое кто берет мысленно; потому что берется, вероятно, масса, без одного. — Конечно, так. — Такое-то сущее — тому, кто смотрит издали[2] и тупо, не необходимо ли является одним, но мыслящему вблизи и остро — C. беспредельным в каждой из отдельностей, — поколику они лишены одного, как не существующего? — Весьма необходимо. — Таким образом иное, в своих отдельностях, — как скоро одного нет, а есть иное в отношении одного, — должно являться беспредельным и имеющим предел, одним и многим. — Должно. — Не покажется ли оно также подобным и не подобным? — Почему же? — Например, фигуры на картине
——————
- ↑ Потому что тела некоторым образом пребывают бесконечными и беспредельно делимыми, οὐκ ὄντος τοῦ ἑνός.
- ↑ Те массы вещей, имея некоторую сущность, хотя и кажутся существующими, однако на самом деле лишены единства идей. Если одно чуждо признаков утвердительных, то οὐσία μετὰ τοῦ ἑνὸς не получает места и в τὰ ἄλλα.
