торыя приводятся тамъ, въ самомъ началѣ, противъ ученія объ идеяхъ. Если это мнѣніе справедливо, то невозможно больше никакое сомнѣніе, что Парменидъ есть подлинное сочиненіе Платона. Позднѣе, у неоплатониковъ, діалогъ, озаглавленный именемъ Парменида, былъ уже такъ извѣстенъ, что въ подлинности его никто не сомнѣвался. Плотинъ, хотя упоминаетъ о немъ прямо какъ о сочиненіи Платоновомъ только одинъ разъ (Ennead. V, 1, 8), зато по мѣстамъ дѣлаетъ изъ него много выписокъ.
торые приводятся там, в самом начале, против учения об идеях. Если это мнение справедливо, то невозможно больше никакое сомнение, что Парменид есть подлинное сочинение Платона. Позднее, у неоплатоников, диалог, озаглавленный именем Парменида, был уже так известен, что в подлинности его никто не сомневался. Плотин, хотя упоминает о нём прямо как о сочинении Платоновом только один раз (Ennead. V, 1, 8), зато по местам делает из него много выписок.
