Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 5, 1879.pdf/59

Эта страница была вычитана
52
ФИЛЕБЪ.

и разсудительный — отъ самой разсудительности; чувствуетъ удовольствіе и несмысленный, полный безумныхъ мнѣній и надеждъ, чувствуетъ удовольствіе и мыслящій — отъ самаго мышленія. И кто тѣ и другія изъ удовольствій счелъ бы какъ-то похожими одни на другія, тотъ не по справедливости ли показался бы безумнымъ?

Прот. Эти удовольствія, Сократъ, происходятъ, конечно, отъ противныхъ вещей; но сами-то они не противны одно E. другому[1]. Да и какъ могло бы быть не наиподобнѣйшимъ во всемъ существующемъ — удовольствіе удовольствію, само себѣ?

Сокр. Тогда совершенно уподоблялся бы и цвѣтъ цвѣту, почтеннѣйшій: съ этой-то стороны не будетъ различія, все — цвѣтъ; а между тѣмъ всѣ мы знаемъ, что черное и бѣлое не только различны, но и противоположны. Точно также и фигура подобна фигурѣ. По роду все — одно, а части 13. бываютъ то совершенно противоположны, то до крайности различны. Въ такомъ же отношеніи найдемъ и многое другое. Поэтому не вѣрь тому ученію, которое всѣ противоположности приводитъ къ единству. Боюсь, какъ бы не встрѣтить намъ удовольствій, противныхъ удовольствіямъ.

Прот. Можетъ быть; но какой же отъ того будетъ вредъ для нашего разсужденія?

Сокр. Тотъ, что вещи неподобныя, скажемъ, ты называешь другимъ[2] именемъ. Ты говоришь вѣдь, что все то

  1. Во всемъ этомъ мѣстѣ живо бросается въ глаза то, что Протархъ, упуская изъ виду реальныя видовыя разницы удовольствій, крѣпко держится родоваго, чисто формальнаго или логическаго понятія объ удовольствіи, и подъ этою отвлеченною формою старается представлять его, какъ одно. Явно, что такой односторонній образъ воззрѣнія противоположенъ другому, столь же одностороннему воззрѣнію нѣкоторыхъ софистовъ, совершенно отвергавшихъ значеніе общихъ или родовыхъ понятій и приходившихъ оттого къ нелѣпымъ заключеніямъ.
  2. Называешь другимъ именемъ, προςαγορεύεις ἑτέρῳ ὀνόματι. Слово ἑτερῳ здѣсь затемняетъ смыслъ и наводитъ тѣнь противорѣчія; потому что вещь,
Тот же текст в современной орфографии

и рассудительный — от самой рассудительности; чувствует удовольствие и несмысленный, полный безумных мнений и надежд, чувствует удовольствие и мыслящий — от самого мышления. И кто те и другие из удовольствий счел бы как-то похожими одни на другие, тот не по справедливости ли показался бы безумным?

Прот. Эти удовольствия, Сократ, происходят, конечно, от противных вещей; но сами-то они не противны одно E. другому[1]. Да и как могло бы быть не наиподобнейшим во всём существующем — удовольствие удовольствию, само себе?

Сокр. Тогда совершенно уподоблялся бы и цвет цвету, почтеннейший: с этой-то стороны не будет различия, всё — цвет; а между тем все мы знаем, что черное и белое не только различны, но и противоположны. Точно также и фигура подобна фигуре. По роду всё — одно, а части 13. бывают то совершенно противоположны, то до крайности различны. В таком же отношении найдем и многое другое. Поэтому не верь тому учению, которое все противоположности приводит к единству. Боюсь, как бы не встретить нам удовольствий, противных удовольствиям.

Прот. Может быть; но какой же от того будет вред для нашего рассуждения?

Сокр. Тот, что вещи неподобные, скажем, ты называешь другим[2] именем. Ты говоришь ведь, что всё то

——————

  1. Во всём этом месте живо бросается в глаза то, что Протарх, упуская из виду реальные видовые разницы удовольствий, крепко держится родового, чисто формального или логического понятия об удовольствии, и под этою отвлеченною формою старается представлять его, как одно. Явно, что такой односторонний образ воззрения противоположен другому, столь же одностороннему воззрению некоторых софистов, совершенно отвергавших значение общих или родовых понятий и приходивших оттого к нелепым заключениям.
  2. Называешь другим именем, προςαγορεύεις ἑτέρῳ ὀνόματι. Слово ἑτερῳ здесь затемняет смысл и наводит тень противоречия; потому что вещь,