другая оборона, и настоитъ надобность доказывать, что ложь есть, говорить о рѣчи, о мнѣніи; а за этимъ, можетъ быть, явится другое, за другимъ третіе, — и конца, какъ видно, никогда не представится.
Ин. Мужество, Теэтетъ, нужно всякому, кто всегда можетъ хоть немного подвигаться впередъ; ибо малодушествующій-то въ этомъ что̀ сдѣлаетъ въ другихъ случаяхъ, когда дѣло или не обѣщаетъ успѣха, или даже отталкиваетъ опять назадъ? Такой-то, по пословицѣ, едва ли когда овладѣетъ городомъ. Теперь, добрякъ, когда то, о чемъ говоришь, C. покончено, намъ предстоитъ взять самую большую стѣну; другія будутъ легче и меньше.
Теэт. Ты хорошо говоришь.
Ин. И такъ, возьмемся сперва, какъ сейчасъ сказано, за рѣчь и мнѣніе, чтобы яснѣйшимъ образомъ дать себѣ отчетъ, касается ли ихъ не существующее, или то и другое изъ нихъ совершенно истинно, и лжи нѣтъ никакой ни въ которомъ.
Теэт. Правильно.
Ин. Давай же, какъ говорили мы о видахъ и буквахъ, D. тѣмъ же способомъ разсмотримъ опять имена; потому что искомое откроется намъ какъ-то такъ.
Теэт. На что же именно, въ разсужденіи именъ, надобно обратить вниманіе?
Ин. Всѣ ли они взаимно согласуются, или ни одно, или одни хотятъ этого, а другія не хотятъ?
Теэт. Это-то явно, что одни хотятъ, другія — нѣтъ.
Ин. Можетъ быть, ты говоришь то, что однѣ, будучи произносимы рядомъ и выражая нѣчто, согласуются, а E. тѣ, которыя своимъ соединеніемъ не означаютъ ничего, не согласуются.
Теэт. Какъ, что это сказалъ ты?
Ин. То, что̀, по моему предположенію, ты понималъ, когда согласился со мною. Вѣдь у насъ есть два рода словесныхъ выраженій относительно сущности.
другая оборона, и настоит надобность доказывать, что ложь есть, говорить о речи, о мнении; а за этим, может быть, явится другое, за другим третие, — и конца, как видно, никогда не представится.
Ин. Мужество, Теэтет, нужно всякому, кто всегда может хоть немного подвигаться вперед; ибо малодушествующий-то в этом что̀ сделает в других случаях, когда дело или не обещает успеха, или даже отталкивает опять назад? Такой-то, по пословице, едва ли когда овладеет городом. Теперь, добряк, когда то, о чём говоришь, C. покончено, нам предстоит взять самую большую стену; другие будут легче и меньше.
Теэт. Ты хорошо говоришь.
Ин. Итак, возьмемся сперва, как сейчас сказано, за речь и мнение, чтобы яснейшим образом дать себе отчет, касается ли их не существующее, или то и другое из них совершенно истинно, и лжи нет никакой ни в котором.
Теэт. Правильно.
Ин. Давай же, как говорили мы о видах и буквах, D. тем же способом рассмотрим опять имена; потому что искомое откроется нам как-то так.
Теэт. На что же именно, в рассуждении имен, надобно обратить внимание?
Ин. Все ли они взаимно согласуются, или ни одно, или одни хотят этого, а другие не хотят?
Теэт. Это-то явно, что одни хотят, другие — нет.
Ин. Может быть, ты говоришь то, что одни, будучи произносимы рядом и выражая нечто, согласуются, а E. те, которые своим соединением не означают ничего, не согласуются.
Теэт. Как, что это сказал ты?
Ин. То, что̀, по моему предположению, ты понимал, когда согласился со мною. Ведь у нас есть два рода словесных выражений относительно сущности.
