Сокр. Такъ, что всякое животное всегда стремится къ тому, что противно его впечатлѣніямъ.
Прот. И очень.
Сокр. А стремленіе-то, ведущее къ противному, чѣмъ каковы впечатлѣнія, показываетъ, что память есть памятованіе того, что противно впечатлѣніямъ.
Прот. Конечно.
D.Сокр. Стало быть, это разсужденіе, показывая, что память ведетъ къ предметамъ желанія, открываетъ, что всякое стремленіе и желаніе принадлежитъ душѣ и управляетъ всѣми животными.
Прот. Весьма правильно.
Сокр. Посему это разсужденіе никакъ не допускаетъ, что жаждать, или алкать, или чувствовать иное тому подобное, свойственно нашему тѣлу.
Прот. Очень справедливо.
Сокр. Притомъ, объ этомъ же самомъ размыслимъ и слѣдующее: наше разсужденіе именно здѣсь, кажется, хочетъ указать намъ и нѣкоторый (особенный) родъ жизни.
E.Прот. Гдѣ и о какой жизни говоришь ты?
Сокр. Въ восполненіи и опустѣніи, и во всемъ, что относится къ сохраненію и порчѣ животныхъ; и кто изъ насъ находится въ томъ или другомъ состояніи, тотъ, смотря по перемѣнамъ, либо скорбитъ, либо радуется.
Прот. Такъ.
Сокр. А что, если онъ будетъ въ срединѣ между этими состояніями?
Прот. Какъ въ срединѣ?
Сокр. Кто находится подъ впечатлѣніемъ скорби, но помнитъ, какъ было бы пріятно, если бы скорбь его прекратилась, только этого восполненія еще не произошло: что̀ тотъ? Скажемъ, или не скажемъ, что онъ въ срединѣ впечатлѣній?36.
Прот. Конечно, скажемъ.
Сокр. Неужели онъ всецѣло скорбитъ, или также и радуется?
Сокр. Так, что всякое животное всегда стремится к тому, что противно его впечатлениям.
Прот. И очень.
Сокр. А стремление-то, ведущее к противному, чем каковы впечатления, показывает, что память есть памятование того, что противно впечатлениям.
Прот. Конечно.
D.Сокр. Стало быть, это рассуждение, показывая, что память ведет к предметам желания, открывает, что всякое стремление и желание принадлежит душе и управляет всеми животными.
Прот. Весьма правильно.
Сокр. Посему это рассуждение никак не допускает, что жаждать, или алкать, или чувствовать иное тому подобное, свойственно нашему телу.
Прот. Очень справедливо.
Сокр. Притом, об этом же самом размыслим и следующее: наше рассуждение именно здесь, кажется, хочет указать нам и некоторый (особенный) род жизни.
E.Прот. Где и о какой жизни говоришь ты?
Сокр. В восполнении и опустении, и во всём, что относится к сохранению и порче животных; и кто из нас находится в том или другом состоянии, тот, смотря по переменам, либо скорбит, либо радуется.
Прот. Так.
Сокр. А что, если он будет в средине между этими состояниями?
Прот. Как в средине?
Сокр. Кто находится под впечатлением скорби, но помнит, как было бы приятно, если бы скорбь его прекратилась, только этого восполнения еще не произошло: что̀ тот? Скажем, или не скажем, что он в средине впечатлений?36.
Прот. Конечно, скажем.
Сокр. Неужели он всецело скорбит, или также и радуется?