какъ воздерживаясь отъ всего постыднаго и уважая другъ 179. друга. Сражаясь вмѣстѣ, они, и при своей малочисленности, одерживали бы побѣду, можно сказать, надъ всѣми людьми; потому что человѣкъ любящій въ глазахъ своего любимца, больше чѣмъ въ глазахъ всякаго другаго, не захотѣлъ бы оставить строй или бросить оружіе[1], но скорѣе рѣшился бы много разъ умереть, чѣмъ показаться ему[2]. А оставить-то любимца, или не помочь ему въ опасности, — да такого дурнаго человѣка и нѣтъ, чтобы его, какъ подобнаго себѣ по отличной природѣ, не одушевилъ къ мужеству самъ Эросъ. И дѣйствительно, B. нѣкоторымъ героямъ, какъ говоритъ Омиръ[3], самъ богъ внушалъ отвагу: но такую отвагу раждаетъ изъ себя и внушаетъ любителямъ именно Эросъ.
Одни любящіе рѣшаются умереть другъ за друга, — рѣшаются, говорю, нетолько мужчины[4], но и женщины. Достаточное свидѣтельство этого рода представляетъ Грекамъ дочь Пелея Алкеста, которая рѣшилась одна умереть за своего мужа, тогда какъ у него были отецъ и мать, которыхъ она, ради C. любви, настолько превосходила дружбою, что доказала отчужденіе ихъ отъ сына и сродство съ нимъ только по имени. Совершивъ такое дѣло, она совершительницею дѣла прекраснаго показалась нетолько людямъ, но и богамъ; такъ что изъ многихъ, сдѣлавшихъ много прекраснаго, боги только нѣкоторымъ, весьма немногимъ, оказали такую честь, что отпустили ихъ души
- ↑ Оставить строй, или броситъ оружіе. Λειποταξία считалось дѣломъ самымъ постыднымъ. Аттическій законъ, о которомъ упоминаетъ ораторъ Лизіасъ, (κατα Φὶλωνος δοκιμασίας, T. V, p. 887, ed. Reisk., et Demosthen. adv. Neaer. T. II, p. 1353), былъ таковъ: τόν λιπόντα τήν τάξιν ἀπέχεσθαι ἀγορᾶς μήτε στεφανοῦσθαι μητ᾽εἰσιέναι εἰς τὰ ἱερὰ τὰ δημοτελῆ. Не меньше безчестно было и бросать оружіе, о чемъ подробно говоритъ Klotz. ad Tyrt. 1, 10, 27 et de Republ. V, p. 468 B. Legg. XII, p. 945, Aristot. de moribus V. 3.
- ↑ Чѣмъ показаться ему, πρὸ τούτου, т.-е. πρὸ τοῦ ὁφθῆναι ὑπό παιδικών.
- ↑ Какъ говоритъ Омиръ, самъ богъ внушалъ отвагу. Такихъ мѣстъ у Омира много. Напр. Iliad. X, v. 482: τῷ δ᾽ (Diomedi) ἐμπνεύσαι μένος γλαυκώπες Ἀθήνη; XV, 202: ὡς εἰπών (Apollo) ἐμπνέυσαι μένος μέγα ποιμένι λαών (Nestori).
- ↑ Говорю, нетолько мужчины, οὐ μόνον ὅτι ἄνδρες. Здѣсь ὃτι заставляетъ подозрѣвать λέγω, какбы стояло такъ: οὐ λέγω μόνον ὅτι ἄνδρες. Xenoph. Memor, II, 9, 8: οὐχ ὅτι μόνον ὁ Κρίτων ἐν ἡσυχίᾳ ἦν, ἀλλὰ καὶ οἱ φίλοι αὐτοῦ.
как воздерживаясь от всего постыдного и уважая друг 179. друга. Сражаясь вместе, они, и при своей малочисленности, одерживали бы победу, можно сказать, над всеми людьми; потому что человек любящий в глазах своего любимца, больше чем в глазах всякого другого, не захотел бы оставить строй или бросить оружие[1], но скорее решился бы много раз умереть, чем показаться ему[2]. А оставить-то любимца, или не помочь ему в опасности, — да такого дурного человека и нет, чтобы его, как подобного себе по отличной природе, не одушевил к мужеству сам Эрос. И действительно, B. некоторым героям, как говорит Омир[3], сам бог внушал отвагу: но такую отвагу рождает из себя и внушает любителям именно Эрос.
Одни любящие решаются умереть друг за друга, — решаются, говорю, нетолько мужчины[4], но и женщины. Достаточное свидетельство этого рода представляет Грекам дочь Пелея Алкеста, которая решилась одна умереть за своего мужа, тогда как у него были отец и мать, которых она, ради C. любви, настолько превосходила дружбою, что доказала отчуждение их от сына и сродство с ним только по имени. Совершив такое дело, она совершительницею дела прекрасного показалась нетолько людям, но и богам; так что из многих, сделавших много прекрасного, боги только некоторым, весьма немногим, оказали такую честь, что отпустили их души
————————————
- ↑ Оставить строй, или бросит оружие. Λειποταξία считалось делом самым постыдным. Аттический закон, о котором упоминает оратор Лизиас, (κατα Φὶλωνος δοκιμασίας, T. V, p. 887, ed. Reisk., et Demosthen. adv. Neaer. T. II, p. 1353), был таков: τόν λιπόντα τήν τάξιν ἀπέχεσθαι ἀγορᾶς μήτε στεφανοῦσθαι μητ᾽εἰσιέναι εἰς τὰ ἱερὰ τὰ δημοτελῆ. Не меньше бесчестно было и бросать оружие, о чём подробно говорит Klotz. ad Tyrt. 1, 10, 27 et de Republ. V, p. 468 B. Legg. XII, p. 945, Aristot. de moribus V. 3.
- ↑ Чем показаться ему, πρὸ τούτου, т. е. πρὸ τοῦ ὁφθῆναι ὑπό παιδικών.
- ↑ Как говорит Омир, сам бог внушал отвагу. Таких мест у Омира много. Напр. Iliad. X, v. 482: τῷ δ᾽ (Diomedi) ἐμπνεύσαι μένος γλαυκώπες Ἀθήνη; XV, 202: ὡς εἰπών (Apollo) ἐμπνέυσαι μένος μέγα ποιμένι λαών (Nestori).
- ↑ Говорю, нетолько мужчины, οὐ μόνον ὅτι ἄνδρες. Здесь ὃτι заставляет подозревать λέγω, как бы стояло так: οὐ λέγω μόνον ὅτι ἄνδρες. Xenoph. Memor, II, 9, 8: οὐχ ὅτι μόνον ὁ Κρίτων ἐν ἡσυχίᾳ ἦν, ἀλλὰ καὶ οἱ φίλοι αὐτοῦ.
