твое искуство будетъ отдѣлано прекрасно и въ совершенствѣ, — но только тогда, а не прежде. Напротивъ, кто, B. говоря, уча или сочиняя, упускаетъ изъ виду показанныя правила, а между тѣмъ утверждаетъ, что держится искуства, тому продолжаютъ не вѣрить. Такъ что же, Федръ и Сократъ, скажетъ, можетъ быть, этотъ писатель, — такъ ли, по вашему мнѣнію, или какъ иначе надобно оцѣнивать принятое искуство рѣчей?
Федръ. Иначе конечно нельзя, Сократъ; однакожъ дѣло то, мнѣ кажется, немалое.
Сокр. Твоя правда. Потому-то всѣ рѣчи надобно поворачивать такъ и сякъ и смотрѣть, не откроется ли пути къ искуству болѣе легкаго и короткаго, чтобы, когда есть C. небольшой и удобный, не предпринимать понапрасну длиннаго и труднаго. Впрочемъ, если, слушая Лизіаса, или кого другаго, ты узналъ иной способъ, то припомни его и постарайся сообщить мнѣ.
Федръ. Можно бы, конечно, для опыта, но теперь какъ-то не въ состояніи.
Сокр. Такъ хочешь ли, я скажу тебѣ, что̀ слышалъ объ этомъ отъ другихъ?
Федръ. Почему не хотѣть?
Сокр. Вѣдь говорятъ, Федръ, что можно извинять себя и по-волчьи[1].
Федръ. Ну дѣлай и ты то же.D.
Сокр. Утверждаютъ, что нѣтъ никакой надобности представлять это столь важнымъ и длинными излучинами возводить столь высоко. Въ самомъ дѣлѣ, еще при началѣ своей бесѣды, привели мы мнѣніе, что кто хочетъ быть надлежащимъ ораторомъ, для того не нужно истинное понятіе о
- ↑ Можно извинять себя и по-волчьи. Указывается на извѣстную басню Езопа: Λύκος ἰδὼν ποιμένας ἐσθίοντας ἐν οκηνῇ πρόβατον, ἐγγὺς προςελθῶν, Ηλίκος ἄν ἦν ὑμῖν θόριβος, εἰ εγὼ τοῦτο ἐποίουν. Изъ этой басни могла произойти пословица: τὸ τοῦ λύκου εἰπεῖν — извинять себя по обычаю злодѣевъ. Такъ именно въ слѣдующемъ монологѣ извиняются ораторы.
твое искусство будет отделано прекрасно и в совершенстве, — но только тогда, а не прежде. Напротив, кто, B. говоря, уча или сочиняя, упускает из виду показанные правила, а между тем утверждает, что держится искусства, тому продолжают не верить. Так что же, Федр и Сократ, скажет, может быть, этот писатель, — так ли, по вашему мнению, или как иначе надобно оценивать принятое искусство речей?
Федр. Иначе конечно нельзя, Сократ; однакож дело то, мне кажется, немалое.
Сокр. Твоя правда. Потому-то все речи надобно поворачивать так и сяк и смотреть, не откроется ли пути к искусству более легкого и короткого, чтобы, когда есть C. небольшой и удобный, не предпринимать понапрасну длинного и трудного. Впрочем, если, слушая Лизиаса, или кого другого, ты узнал иной способ, то припомни его и постарайся сообщить мне.
Федр. Можно бы, конечно, для опыта, но теперь как-то не в состоянии.
Сокр. Так хочешь ли, я скажу тебе, что̀ слышал об этом от других?
Федр. Почему не хотеть?
Сокр. Ведь говорят, Федр, что можно извинять себя и по-волчьи[1].
Федр. Ну делай и ты то же.D.
Сокр. Утверждают, что нет никакой надобности представлять это столь важным и длинными излучинами возводить столь высоко. В самом деле, еще при начале своей беседы, привели мы мнение, что кто хочет быть надлежащим оратором, для того не нужно истинное понятие о
————————————
- ↑ Можно извинять себя и по-волчьи. Указывается на известную басню Эзопа: Λύκος ἰδὼν ποιμένας ἐσθίοντας ἐν οκηνῇ πρόβατον, ἐγγὺς προςελθῶν, Ηλίκος ἄν ἦν ὑμῖν θόριβος, εἰ εγὼ τοῦτο ἐποίουν. Из этой басни могла произойти пословица: τὸ τοῦ λύκου εἰπεῖν — извинять себя по обычаю злодеев. Так именно в следующем монологе извиняются ораторы.
