торики; ты, мнѣ кажется, говоришь правду: но какъ и D. откуда взять искуство объ истинно-риторическомъ и убѣдительномъ?
Сокр. Совершенство на поприщѣ краснорѣчія, вѣроятно, а можетъ быть и необходимо, пріобрѣтается, Федръ, какъ и все прочее. Если отъ природы дано тебѣ быть ораторомъ, то ты будешь ораторомъ достойнымъ похвалы, соединивъ въ себѣ знаніе съ упражненіемъ; а не имѣя того либо другаго, въ томъ самомъ отношеніи останешься несовершеннымъ. Искуство здѣсь, — какую бы силу ни обнаруживало, идетъ, очевидно, не тѣмъ путемъ, которымъ идутъ Тизіасъ и Тразимахъ:
Федръ. А которымъ?
Сокр. Мнѣ кажется, почтеннѣйшій, что въ риторикѣ, E. по справедливости, совершеннѣе всѣхъ Периклъ.
Федръ. Почему такъ?
Сокр. Во всѣхъ великихъ искуствахъ требуются пустословіе и верхоглядство о природѣ[1]. Отсюда-то непонятнымъ образомъ проистекаетъ та высота мыслей и та 270. дѣйственность слова[2], которыми, кромѣ естественныхъ способ-
- ↑ Требуются пустословіе и верхоглядство о природѣ. Сократъ доселѣ направлялъ разговоръ къ тому, чтобы въ риторикѣ отличить форму отъ содержанія и доказать, что первая безъ послѣдняго не составляетъ искуства, и что, слѣдовательно, всѣ чисто формальныя теоріи упомянутыхъ софистовъ сами по себѣ ничего не значатъ. Послѣ сего естественно родился вопросъ: что еще требуется въ помощь къ этимъ теоріямъ, чтобы рѣчь оратора могла убѣждать? — Требуется содержаніе; надобно форму одушевить мыслію, нужно мертвую теорію ритора оживить глубокомысліемъ и созерцательностію философа. Это-то глубокомысліе и созерцательность, примѣняясь къ образу мыслей и выраженію необразованнаго народа о философіи, Сократъ называетъ пустословіемъ и верхоглядствомъ о природѣ, и свое положеніе объясняетъ примѣромъ Перикла.
- ↑ Та высота мыслей, та дѣйственность слова. — Высота мыслей, τὸ ὑψηλόνουν, есть свойство ума входить въ предметъ глубоко, разсматривать его природу; дѣйственность слова, τὸ τελεσιουργόν, есть дѣйствіе убѣждать не искуственными оборотами и софизмами, а самымъ существомъ предмета. Такой умъ древніе приписывали Периклу. Cicer. Orat. 4. Quum alia praeclara quaedam et magnifica didicisset, ob eam rem et foecundum fuisse gnarumque, quibue orationis modis quaeque animarum partes pellerentur.
торики; ты, мне кажется, говоришь правду: но как и D. откуда взять искусство об истинно-риторическом и убедительном?
Сокр. Совершенство на поприще красноречия, вероятно, а может быть и необходимо, приобретается, Федр, как и всё прочее. Если от природы дано тебе быть оратором, то ты будешь оратором достойным похвалы, соединив в себе знание с упражнением; а не имея того либо другого, в том самом отношении останешься несовершенным. Искусство здесь, — какую бы силу ни обнаруживало, идет, очевидно, не тем путем, которым идут Тизиас и Тразимах:
Федр. А которым?
Сокр. Мне кажется, почтеннейший, что в риторике, E. по справедливости, совершеннее всех Перикл.
Федр. Почему так?
Сокр. Во всех великих искусствах требуются пустословие и верхоглядство о природе[1]. Отсюда-то непонятным образом проистекает та высота мыслей и та 270. действенность слова[2], которыми, кроме естественных способ-
————————————
- ↑ Требуются пустословие и верхоглядство о природе. Сократ доселе направлял разговор к тому, чтобы в риторике отличить форму от содержания и доказать, что первая без последнего не составляет искусства, и что, следовательно, все чисто формальные теории упомянутых софистов сами по себе ничего не значат. После сего естественно родился вопрос: что еще требуется в помощь к этим теориям, чтобы речь оратора могла убеждать? — Требуется содержание; надобно форму одушевить мыслью, нужно мертвую теорию ритора оживить глубокомыслием и созерцательностью философа. Это-то глубокомыслие и созерцательность, применяясь к образу мыслей и выражению необразованного народа о философии, Сократ называет пустословием и верхоглядством о природе, и свое положение объясняет примером Перикла.
- ↑ Та высота мыслей, та действенность слова. — Высота мыслей, τὸ ὑψηλόνουν, есть свойство ума входить в предмет глубоко, рассматривать его природу; действенность слова, τὸ τελεσιουργόν, есть действие убеждать не искусственными оборотами и софизмами, а самым существом предмета. Такой ум древние приписывали Периклу. Cicer. Orat. 4. Quum alia praeclara quaedam et magnifica didicisset, ob eam rem et foecundum fuisse gnarumque, quibue orationis modis quaeque animarum partes pellerentur.
