однакожъ, думая такъ, ошибаются. Мнѣ нравится отвѣтъ Ѳемистокла одному Серифянину[1], который порицалъ его, 330. говоря, что онъ обязанъ славою не самому себѣ, а своему отечеству. «Я не прославился бы, отвѣчалъ онъ, бывъ Серифяниномъ, а ты, — бывъ Аѳиняниномъ». Эта самая рѣчь идетъ и къ тѣмъ небогатымъ людямъ, которые съ трудомъ переносятъ свою старость: т. е. и для человѣка добронравнаго нелегка можетъ быть старость, сопровождаемая бѣдностію; и человѣку недобронравному трудно бываетъ владѣть собою, не смотря на богатство. — Но большая часть того, чѣмъ ты владѣешь, Кефалъ, досталась ли тебѣ по наслѣдству, спросилъ я, B. или пріобрѣтена самимъ тобою? — Гдѣ мнѣ было пріобрѣсть, Сократъ! отвѣчалъ онъ. Цѣлою половиною своего состоянія я обязанъ дѣду и отцу. Дѣдъ, соименникъ[2] мой, наслѣдовалъ почти такое же богатство, какое теперь у меня, да еще самъ увеличилъ его; а Лизаніасъ, мой отецъ, уменьшилъ его даже въ сравненіи съ теперешнимъ моимъ. Что же касается до меня, то я хотѣлъ бы передать его этимъ дѣтямъ не уменьшеннымъ, но хоть немного увеличеннымъ противъ того, которое я получилъ. — Я спросилъ тебя объ этомъ потому, сказалъ я, что не замѣчалъ въ тебѣ большой C. привязанности къ деньгамъ; а привязанности къ нимъ не имѣютъ тѣ, которые не сами нажили ихъ. Напротивъ, кто самъ наживалъ деньги, тотъ любитъ ихъ вдвое болѣе, чѣмъ другіе. Какъ поэты любятъ свои стихотворенія, а отцы — своихъ дѣтей: такъ разбогатѣвшіе любятъ деньги, собственное стяжаніе, — любятъ, не по мѣрѣ ихъ полезности, подобно другимъ. Оттого-то обращеніе ихъ и тяжело;
- ↑ Серифъ — одинъ изъ цикладскихъ острововъ, до того малый и каменистый, что вошелъ въ пословицу. См. Strab. X p. 746 B. ed. Almel.
- ↑ У Грековъ былъ, какъ и у насъ теперь есть, — обычай давать одному изъ сыновей имя его дѣда, чтобы тѣмъ увѣковѣчить его память и выразить ему почтеніе. Такъ у Никіаса, сына Никиратова, былъ сынъ Никиратъ; Лизисъ, сынъ Димократа, былъ внукъ Лизиса; Аристотель, сынъ Никомаха, назвалъ своего сына тоже Никомахомъ. У Римлянъ же старшему сыну тотчасъ даваемо было прозваніе отца. Muretus.
однакож, думая так, ошибаются. Мне нравится ответ Фемистокла одному Серифянину[1], который порицал его, 330. говоря, что он обязан славою не самому себе, а своему отечеству. «Я не прославился бы, отвечал он, быв Серифянином, а ты, — быв Афинянином». Эта самая речь идет и к тем небогатым людям, которые с трудом переносят свою старость: т. е. и для человека добронравного нелегка может быть старость, сопровождаемая бедностью; и человеку недобронравному трудно бывает владеть собою, не смотря на богатство. — Но большая часть того, чем ты владеешь, Кефал, досталась ли тебе по наследству, спросил я, B. или приобретена самим тобою? — Где мне было приобресть, Сократ! отвечал он. Целою половиною своего состояния я обязан деду и отцу. Дед, соименник[2] мой, наследовал почти такое же богатство, какое теперь у меня, да еще сам увеличил его; а Лизаниас, мой отец, уменьшил его даже в сравнении с теперешним моим. Что же касается до меня, то я хотел бы передать его этим детям не уменьшенным, но хоть немного увеличенным против того, которое я получил. — Я спросил тебя об этом потому, сказал я, что не замечал в тебе большой C. привязанности к деньгам; а привязанности к ним не имеют те, которые не сами нажили их. Напротив, кто сам наживал деньги, тот любит их вдвое более, чем другие. Как поэты любят свои стихотворения, а отцы — своих детей: так разбогатевшие любят деньги, собственное стяжание, — любят, не по мере их полезности, подобно другим. Оттого-то обращение их и тяжело;
————————————
- ↑ Сериф — один из цикладских островов, до того малый и каменистый, что вошел в пословицу. См. Strab. X p. 746 B. ed. Almel.
- ↑ У Греков был, как и у нас теперь есть, — обычай давать одному из сыновей имя его деда, чтобы тем увековечить его память и выразить ему почтение. Так у Никиаса, сына Никиратова, был сын Никират; Лизис, сын Димократа, был внук Лизиса; Аристотель, сын Никомаха, назвал своего сына тоже Никомахом. У Римлян же старшему сыну тотчас даваемо было прозвание отца. Muretus.
