вѣ какой мудрецъ; а вамъ открывается ихъ только два[1]. — Какіе именно? — Кромѣ этого, отвѣчалъ я, соотвѣтствующій ему. — Какой? — какбы пригвоздивъ глаза къ астрономіи, сказалъ я, ты, должно быть, какбы пригвождаешь также уши къ гармоническому движенію, — и эти знанія, повидимому, сходны одно съ другимъ, о чемъ говорятъ Пиѳагорейцы и въ чемъ мы, Главковъ, согласимся съ ними. Или какъ сдѣлаемъ? — E. Такъ, сказалъ онъ. — Но поколику это дѣло большое, примолвилъ я, то спросимъ ихъ, какъ говорятъ они объ этомъ и, сверхъ сего, объ иномъ; а сами, кромѣ всего такого, сохранимъ собственное правило[2]. — Какое? — Чтобы тѣ, которыхъ будемъ воспитывать, не взялись у насъ учиться чему-нибудь, въ этихъ познаніяхъ несовершенному, что̀ всегда направляется не къ тому, къ чему, какъ мы недавно говорили объ астрономіи, должно направляться все. Развѣ не знаешь, 531. что Пиѳагорейцы и въ отношеніи къ гармоніи берутъ подобное этому худшее[3]? Взаимно соразмѣряя созвучія и звуки,
- ↑ Двумя видами движенія Сократъ называетъ двоякость впечатлѣній, производимыхъ на два чувства — зрѣніе и слухъ. Впечатлѣнія, производимыя на слухъ, соотвѣтствуютъ тѣмъ, которыя дѣйствуютъ на зрѣніе, и потому называются ἀντίστροφα αὐτῶν. Видъ движенія, относящійся къ зрѣнію, есть орудіе астрономіи, которая чрезъ его посредство усматриваетъ пути, совершаемыя небесными тѣлами. Кромѣ этого, то-есть, астрономическаго, другой, относящійся къ слуху, служитъ проводникомъ гармоніи, которую производятъ своимъ движеніемъ небесныя тѣла, и полагаютъ начало музыки. Такимъ образомъ астрономія и музыка являются какъ науки взаимно сродныя, какими они казались Пиѳагору и его послѣдователямъ, которые учили, что музыка земная есть подражаніе музыкѣ небесной. Censorin. De die natal. c. 13.
- ↑ Сократъ учитъ, что истинное достоинство музыки состоитъ не просто въ слышимомъ нами сочетаніи звуковъ, такъ какъ это относится къ одному чувству, и не въ томъ возбуждаемомъ звуками удовольствіи, котораго ищетъ въ нихъ невѣжественный народъ, но въ созерцаніи безусловныхъ основаній всякой гармоніи, и въ самомъ ихъ знаніи или теоріи, чрезъ которую душа возбуждается къ изслѣдованію и разсматриванію вещей, существующихъ въ себѣ и не подлежащихъ чувствамъ.
- ↑ Берутъ подобное этому худшее, ἕτερον τοιοῦτον ποιοῦσι, ἕτερον здѣсь имѣетъ то же значеніе, какое въ Эвтидемѣ, p. 280 E, мы замѣтили въ словѣ θάτερον: если оно употребляется при сравненіяхъ вещей, то въ моментахъ сравниваемыхъ означаетъ худшее. Подъ худшимъ Платонъ разумѣетъ то, что въ небесной музыкѣ Пиѳагорейцы слышали только музыку чувственную.
ве какой мудрец; а вам открывается их только два[1]. — Какие именно? — Кроме этого, отвечал я, соответствующий ему. — Какой? — как бы пригвоздив глаза к астрономии, сказал я, ты, должно быть, как бы пригвождаешь также уши к гармоническому движению, — и эти знания, по-видимому, сходны одно с другим, о чём говорят Пифагорейцы и в чём мы, Главков, согласимся с ними. Или как сделаем? — E. Так, сказал он. — Но поколику это дело большое, примолвил я, то спросим их, как говорят они об этом и, сверх сего, об ином; а сами, кроме всего такого, сохраним собственное правило[2]. — Какое? — Чтобы те, которых будем воспитывать, не взялись у нас учиться чему-нибудь, в этих познаниях несовершенному, что̀ всегда направляется не к тому, к чему, как мы недавно говорили об астрономии, должно направляться всё. Разве не знаешь, 531. что Пифагорейцы и в отношении к гармонии берут подобное этому худшее[3]? Взаимно соразмеряя созвучия и звуки,
————————————
- ↑ Двумя видами движения Сократ называет двоякость впечатлений, производимых на два чувства — зрение и слух. Впечатления, производимые на слух, соответствуют тем, которые действуют на зрение, и потому называются ἀντίστροφα αὐτῶν. Вид движения, относящийся к зрению, есть орудие астрономии, которая чрез его посредство усматривает пути, совершаемые небесными телами. Кроме этого, то есть, астрономического, другой, относящийся к слуху, служит проводником гармонии, которую производят своим движением небесные тела, и полагают начало музыки. Таким образом астрономия и музыка являются как науки взаимно сродные, какими они казались Пифагору и его последователям, которые учили, что музыка земная есть подражание музыке небесной. Censorin. De die natal. c. 13.
- ↑ Сократ учит, что истинное достоинство музыки состоит не просто в слышимом нами сочетании звуков, так как это относится к одному чувству, и не в том возбуждаемом звуками удовольствии, которого ищет в них невежественный народ, но в созерцании безусловных оснований всякой гармонии, и в самом их знании или теории, чрез которую душа возбуждается к исследованию и рассматриванию вещей, существующих в себе и не подлежащих чувствам.
- ↑ Берут подобное этому худшее, ἕτερον τοιοῦτον ποιοῦσι, ἕτερον здесь имеет то же значение, какое в Эвтидеме, p. 280 E, мы заметили в слове θάτερον: если оно употребляется при сравнениях вещей, то в моментах сравниваемых означает худшее. Под худшим Платон разумеет то, что в небесной музыке Пифагорейцы слышали только музыку чувственную.
