Разсмотрѣвъ въ предъидущей книгѣ знаніе высочайшаго блага и степени разныхъ познаній, Сократъ теперь, съ намѣреніемъ объяснить причину человѣческаго знанія и незнанія, излагаетъ многозначущій и весьма замѣчательный образъ подземной пещеры. Представимъ себѣ, говоритъ онъ, подземное жилище — обширнѣйшую пещеру, которая однакожъ сверху, во всю свою длину, открыта для принятія въ себя свѣта. Положимъ, что люди съ самаго дѣтства живутъ въ этой пещерѣ, и притомъ такъ, что входа въ нее не видятъ, что связанные по ногамъ и по шеѣ, они могутъ усматривать только находящееся предъ глазами, а поворачивать голову, отъ стѣсняющихъ ее оковъ, не въ состояніи. Тогда какъ люди такъ заперты и закованы въ своей пещерѣ, пусть сзади ихъ, сверху, льется къ нимъ свѣтъ огня и озаряетъ мракъ пещеры. Притомъ, между тѣмъ огнемъ и отверстіемъ пещеры пусть идетъ дорога, закрытая отъ ней стѣною. За этою стѣною вообразимъ другихъ людей, которые сами, какъ закрытые, невидимы; но они то молча, то разговаривая, проходятъ своею дорогою, неся разную рухлядь, изображенія людей и животныхъ, статуи и прочее, — и тѣни всего этого падаютъ на противуположную часть пещеры. Тѣ узники, продолжаетъ Сократъ, хотя кромѣ тѣней ничего не видятъ, однакожъ будутъ увѣрены, будто видятъ самыя вещи, и въ бесѣдѣ другъ съ другомъ станутъ тѣни называть тѣми же именами, какія обыкновенно даются самымъ вещамъ, даже къ этимъ тѣнямъ отнесутъ и звуки, которые издаются проходящими вверху и отражаются внутри пещеры. Еслибы теперь кто-нибудь изъ нихъ былъ освобожденъ отъ оковъ и вдругъ всталъ, — началъ
Рассмотрев в предыдущей книге знание высочайшего блага и степени разных познаний, Сократ теперь, с намерением объяснить причину человеческого знания и незнания, излагает многозначущий и весьма замечательный образ подземной пещеры. Представим себе, говорит он, подземное жилище — обширнейшую пещеру, которая однакож сверху, во всю свою длину, открыта для принятия в себя света. Положим, что люди с самого детства живут в этой пещере, и притом так, что входа в нее не видят, что связанные по ногам и по шее, они могут усматривать только находящееся пред глазами, а поворачивать голову, от стесняющих ее оков, не в состоянии. Тогда как люди так заперты и закованы в своей пещере, пусть сзади их, сверху, льется к ним свет огня и озаряет мрак пещеры. Притом, между тем огнем и отверстием пещеры пусть идет дорога, закрытая от ней стеною. За этою стеною вообразим других людей, которые сами, как закрытые, невидимы; но они то молча, то разговаривая, проходят своею дорогою, неся разную рухлядь, изображения людей и животных, статуи и прочее, — и тени всего этого падают на противоположную часть пещеры. Те узники, продолжает Сократ, хотя кроме теней ничего не видят, однакож будут уверены, будто видят самые вещи, и в беседе друг с другом станут тени называть теми же именами, какие обыкновенно даются самым вещам, даже к этим теням отнесут и звуки, которые издаются проходящими вверху и отражаются внутри пещеры. Если бы теперь кто-нибудь из них был освобожден от оков и вдруг встал, — начал
