Эта страница была вычитана
317
КНИГА ШЕСТАЯ.
было бы и рѣшаться на это; ибо нѣтъ, не было, и вовсе не будетъ[1] иного человѣческаго образа мыслей, относительно добродѣтели, кромѣ того, который внушается ихъ воспитаніемъ, другъ мой: божественнаго же, по пословицѣ, мы не коснемся[2]; ибо надобно твердо знать, что кто въ такомъ состояніи отъ общественныхъ формъ спасся, и остался какимъ 493. должно, того — говоря такъ, ты не худо скажешь — того спасло Божіе
- ↑ И вовсе не будетъ — οὐδὲ οὖν μὴ γένηται. Сугубое употребленіе отрицанія у Платона весьма обыкновенно. Libr. X, p. 597 C: οὐτε ἐφυτεύθησαν ὑπὸ τοῦ θεοῦ οὕτε μη φυῶσιν. Libr. V, p. 473 D: οὔδε αὔτη ἡ πολιτεία μήποτε πρότερον φυῇ τε καὶ φῶς ἡλίον ἴδῃ. Phaedr. p. 260 E: οὔτε ἔστιν οὔτε μή ποτε ὑστέρως γένηται. Phileb. p. 15 E: ἀλλ᾽ οὔτε μὴ παύηταί ποτε οὔτε ἤρξατο νῦν, al. Но почему такое двойное отрицаніе не дѣлаетъ смысла положительнымъ, а напротивъ, увеличиваетъ, повидимому, силу отрицанія? Тотъ признакъ, что μὴ подобной конструкціи поставляется съ сослагательнымъ наклоненіемъ, даетъ поводъ думать, что Греки въ этомъ случаѣ подразумѣвали какой-нибудь глаголъ, отъ котораго бы зависѣло μὴ, какъ, напримѣръ: δεινόν ἐστι, φόβος ἐστί, φοβητέον, ὀκνητέον, ἐνθυμητέον ἐστί. Притомъ, такъ какъ аористъ сослагательнаго наклоненія послѣ μὴ выражаетъ самостоятельность всякаго времени; то подъ аористомъ сослагательнаго наклоненія можно разумѣть и время будущее, какъ, напримѣръ, Омиръ (Odyss. XVI, 437) разумѣлъ его въ словахъ: οὐκ ἔσθ᾽ οὖτος ἀνὴρ οὐδ᾽ ἔσσεται οὐδὲ γένηται. Гораздо труднѣе объяснить, почему οὐ μὴ, иногда поставляется съ будущимъ временемъ изъявительнаго наклоненія. Мнѣ кажется, что если это случается не въ рѣчи вопросительной, то должно происходить тоже отъ опущенія какого-нибудь слова. Напримѣръ, въ стихѣ Аристофана (Ran. v. 508), μὰ τὸν Απόλλω, οὐ μή σε περιόψομαι ἀπελθόντα, надобно, повидимому, послѣ μη разумѣть глаголъ ἀμφισβητεῖν, или другой подобный, такъ что этотъ стихъ по-русски со всею точностію слѣдовало бы выразить такъ: клянусь Аполлономъ, я увѣренъ, что не буду равнодушенъ, смотря на твой уходъ. Такимъ образомъ, къ будущему времени относится собственно οὐ, а μὴ — къ глаголу подразумѣваемому. Впрочемъ впослѣдствіи, отъ частаго употребленія такой конструкціи, у Грековъ эллипсъ въ этомъ случаѣ вышелъ изъ сознанія. Оттѣнокъ разницы можно опредѣлить только замѣчаніемъ, что кто говоритъ: οὐ γενήσεται ταῦτα, тотъ просто отрицаетъ предполагаемое въ будущемъ событіе; а кто полагаетъ: οὐ μὴ γένηται ταῦτα, или οὐ μὴ γενήσεται ταῦτα, тотъ отрицаетъ будущее такъ, что вмѣстѣ съ тѣмъ высказываетъ и собственное чувство или убѣжденіе въ этомъ отношеніи, слѣдовательно, послѣднее отрицаніе обнаруживаетъ бо́льшую силу, какъ нѣмецкое: nein, wohl nicht.
- ↑ Κατὰ τὴν παροιμίαν ἐξαιρῶμεν λόγον. См. Sympos. p. 176 C. Платонъ разумѣетъ, вѣроятно, пословицу: τὸ θεῖον ἐξαιρῶ λόγου. Она, повидимому, служила оговоркою въ тѣхъ случаяхъ, когда рѣчь собесѣдниковъ склонялась къ кощунству надъ предметами, имѣвшими связь съ религіею или ея обрядами. По-русски можно бы перевесть ее: божественное въ сторону.
Тот же текст в современной орфографии
было бы и решаться на это; ибо нет, не было, и вовсе не будет[1] иного человеческого образа мыслей, относительно добродетели, кроме того, который внушается их воспитанием, друг мой: божественного же, по пословице, мы не коснемся[2]; ибо надобно твердо знать, что кто в таком состоянии от общественных форм спасся, и остался каким 493. должно, того — говоря так, ты не худо скажешь — того спасло Божие
————————————
- ↑ И вовсе не будет — οὐδὲ οὖν μὴ γένηται. Сугубое употребление отрицания у Платона весьма обыкновенно. Libr. X, p. 597 C: οὐτε ἐφυτεύθησαν ὑπὸ τοῦ θεοῦ οὕτε μη φυῶσιν. Libr. V, p. 473 D: οὔδε αὔτη ἡ πολιτεία μήποτε πρότερον φυῇ τε καὶ φῶς ἡλίον ἴδῃ. Phaedr. p. 260 E: οὔτε ἔστιν οὔτε μή ποτε ὑστέρως γένηται. Phileb. p. 15 E: ἀλλ᾽ οὔτε μὴ παύηταί ποτε οὔτε ἤρξατο νῦν, al. Но почему такое двойное отрицание не делает смысла положительным, а напротив, увеличивает, по-видимому, силу отрицания? Тот признак, что μὴ подобной конструкции поставляется с сослагательным наклонением, дает повод думать, что Греки в этом случае подразумевали какой-нибудь глагол, от которого бы зависело μὴ, как, например: δεινόν ἐστι, φόβος ἐστί, φοβητέον, ὀκνητέον, ἐνθυμητέον ἐστί. Притом, так как аорист сослагательного наклонения после μὴ выражает самостоятельность всякого времени; то под аористом сослагательного наклонения можно разуметь и время будущее, как, например, Омир (Odyss. XVI, 437) разумел его в словах: οὐκ ἔσθ᾽ οὖτος ἀνὴρ οὐδ᾽ ἔσσεται οὐδὲ γένηται. Гораздо труднее объяснить, почему οὐ μὴ, иногда поставляется с будущим временем изъявительного наклонения. Мне кажется, что если это случается не в речи вопросительной, то должно происходить тоже от опущения какого-нибудь слова. Например, в стихе Аристофана (Ran. v. 508), μὰ τὸν Απόλλω, οὐ μή σε περιόψομαι ἀπελθόντα, надобно, по-видимому, после μη разуметь глагол ἀμφισβητεῖν, или другой подобный, так что этот стих по-русски со всею точностью следовало бы выразить так: клянусь Аполлоном, я уверен, что не буду равнодушен, смотря на твой уход. Таким образом, к будущему времени относится собственно οὐ, а μὴ — к глаголу подразумеваемому. Впрочем впоследствии, от частого употребления такой конструкции, у Греков эллипс в этом случае вышел из сознания. Оттенок разницы можно определить только замечанием, что кто говорит: οὐ γενήσεται ταῦτα, тот просто отрицает предполагаемое в будущем событие; а кто полагает: οὐ μὴ γένηται ταῦτα, или οὐ μὴ γενήσεται ταῦτα, тот отрицает будущее так, что вместе с тем высказывает и собственное чувство или убеждение в этом отношении, следовательно, последнее отрицание обнаруживает бо́льшую силу, как немецкое: nein, wohl nicht.
- ↑ Κατὰ τὴν παροιμίαν ἐξαιρῶμεν λόγον. См. Sympos. p. 176 C. Платон разумеет, вероятно, пословицу: τὸ θεῖον ἐξαιρῶ λόγου. Она, по-видимому, служила оговоркою в тех случаях, когда речь собеседников склонялась к кощунству над предметами, имевшими связь с религиею или её обрядами. По-русски можно бы перевесть ее: божественное в сторону.
