и на дѣтскую загадку объ убитой эвнухомъ летучей мыши[1], C. когда спрашивается, чѣмъ и на чемъ онъ убилъ ее; ибо въ ней — обоюдность, такъ что ни въ одномъ словѣ нельзя опредѣленно понимать ни бытія, ни небытія, ни того, ни другаго, ни никотораго. — Такъ можешь ли, спросилъ я, сдѣлать съ ними что-нибудь лучше, какъ положить ихъ между сущностію и небытіемъ, если они и не темнѣе несуществующаго, чтобы явиться болѣе несуществующими, и не яснѣе D. существующаго, чтобы стать выше сущаго? — Весьма справедливо, сказалъ онъ. — Слѣдовательно мы, повидимому, нашли, что то̀ многое, въ простонародьи относительно къ прекрасному и прочему законное, колеблется между несуществующимъ и истинно существующимъ. — Нашли. — Но у насъ еще прежде положено, что представляющееся такимъ должно называться мнимымъ, а не познаваемымъ, такъ какъ, блуждая въ срединѣ, оно уловляется силою среднею. — Положено. — E. Слѣдовательно, тѣ, которые усматриваютъ многое прекрасное, а самого прекраснаго не видятъ и не слѣдуютъ за ведущимъ къ нему другимъ, которые усматриваютъ многое справедливое, а самого справедливаго не видятъ, и все такимъ же образомъ, — тѣ, скажемъ, обо всемъ мнятъ, не зная того, о чемъ имѣютъ мнѣніе. — Необходимо, сказалъ. — Но что опять тѣ, которые созерцаютъ самое недѣлимое, всегда тожественное и себѣ равное? Не правда ли, что они знаютъ, а не мнятъ? — И это необходимо. — Стало-быть, мы согласимся, что послѣдніе лелѣютъ и любятъ то, что знаютъ, а первые, — о чемъ имѣютъ мнѣніе? Развѣ не помнимъ, что такіе-то, говорили мы, любятъ и 480. имѣютъ въ виду прекрасные звуки, цвѣта и тому подобное, а
- ↑ Scholiast. ad h. l. Κλεάρχου γρῖφος. Αἇνός τις ἐστιν, ὡς ἀνήρ τε κοὐκ ἀνὴρ, ὄρνιθα κοὐκ ὄρνιθα, ἰδών τε κοὐκ ἰδών, ἐπὶ ξύλου τε κοὐ ξύλου καθημένην, λίθῳ τε κοὐ λίθῳ, βάλοι τε κοὐ βάλοι. — Ἄλλως ἄνθρωπος οὐκ ἄνθρωπος, ἄνθρωπος δ᾽ ὅμως; ὄρνιθα κοὐκ ὄρνιθα, ορνιθα δ´ ὅμως и т. д. Изъясняя эту схолію Буддей, Commentar. Lingu. Gr. p. 749, говоритъ: Etenim hæc ambigi, hoc est ambigua esse et controversa, in utramque partem magis vergant, ut νυκτερίς nec avis est nec non avis, sed ambigua inter avem esse et non esse; et eunuchus nec est vir plane nec non est vir. Haec enim et similia μεταξύ που κυλινδεῖται τοῦ τε ὄντος καὶ μη ὄντος.
и на детскую загадку об убитой эвнухом летучей мыши[1], C. когда спрашивается, чем и на чём он убил ее; ибо в ней — обоюдность, так что ни в одном слове нельзя определенно понимать ни бытия, ни небытия, ни того, ни другого, ни никоторого. — Так можешь ли, спросил я, сделать с ними что-нибудь лучше, как положить их между сущностью и небытием, если они и не темнее несуществующего, чтобы явиться более несуществующими, и не яснее D. существующего, чтобы стать выше сущего? — Весьма справедливо, сказал он. — Следовательно мы, по-видимому, нашли, что то̀ многое, в простонародьи относительно к прекрасному и прочему законное, колеблется между несуществующим и истинно существующим. — Нашли. — Но у нас еще прежде положено, что представляющееся таким должно называться мнимым, а не познаваемым, так как, блуждая в средине, оно уловляется силою среднею. — Положено. — E. Следовательно, те, которые усматривают многое прекрасное, а самого прекрасного не видят и не следуют за ведущим к нему другим, которые усматривают многое справедливое, а самого справедливого не видят, и всё таким же образом, — те, скажем, обо всём мнят, не зная того, о чём имеют мнение. — Необходимо, сказал. — Но что опять те, которые созерцают самое неделимое, всегда тожественное и себе равное? Не правда ли, что они знают, а не мнят? — И это необходимо. — Стало быть, мы согласимся, что последние лелеют и любят то, что знают, а первые, — о чём имеют мнение? Разве не помним, что такие-то, говорили мы, любят и 480. имеют в виду прекрасные звуки, цвета и тому подобное, а
————————————
- ↑ Scholiast. ad h. l. Κλεάρχου γρῖφος. Αἇνός τις ἐστιν, ὡς ἀνήρ τε κοὐκ ἀνὴρ, ὄρνιθα κοὐκ ὄρνιθα, ἰδών τε κοὐκ ἰδών, ἐπὶ ξύλου τε κοὐ ξύλου καθημένην, λίθῳ τε κοὐ λίθῳ, βάλοι τε κοὐ βάλοι. — Ἄλλως ἄνθρωπος οὐκ ἄνθρωπος, ἄνθρωπος δ᾽ ὅμως; ὄρνιθα κοὐκ ὄρνιθα, ορνιθα δ´ ὅμως и т. д. Изъясняя эту схолию Буддей, Commentar. Lingu. Gr. p. 749, говорит: Etenim hæc ambigi, hoc est ambigua esse et controversa, in utramque partem magis vergant, ut νυκτερίς nec avis est nec non avis, sed ambigua inter avem esse et non esse; et eunuchus nec est vir plane nec non est vir. Haec enim et similia μεταξύ που κυλινδεῖται τοῦ τε ὄντος καὶ μη ὄντος.
