Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 3, 1863.pdf/15

Эта страница была вычитана
10
ПОЛИТИКА ИЛИ ГОСУДАРСТВО.

Политики Платона почитая разсужденія о свойствахъ и воспитаніи истиннаго философа, существенную ея часть видитъ въ книгахъ пятой и шестой; Оргесъ, желая, сколько возможно далѣе раздвинуть тѣсный объемъ этой существенной ея части, полагаетъ, что идея государства и идея блага — просто одно и то же; Гернгардъ, для той же цѣли, устанавливаетъ различіе между φρόνησις, которое, по его мнѣнію, состоитъ въ теоретическомъ знаніи идеи блага, и между σοφία, которая выражаетъ правительственную опытность государственнаго человѣка и, завися отъ справедливости, становится практическою стороною мудрости; Штейнгартъ содержаніе діалога находитъ также въ идеѣ блага, которую понимаетъ какъ начало нравственнаго порядка въ мірѣ и средоточіе его развитія, обнаруживающееся въ своемъ развитіи не иначе, какъ порядкомъ гражданскимъ. Всѣ эти взгляды конечно благовидны, и предъ судомъ формальнаго мышленія неукоризненны; но относительно всѣхъ ихъ можно, по справедливости, сдѣлать одно замѣчаніе: они страдаютъ общею болѣзнію послѣдней германской философіи — логическимъ формализмомъ, или притязаніями чисто субъективными; положенія Платона и взаимное отношеніе ихъ — остаются недопрошенными и отсылаются на задній планъ сочиненія. Почему, напримѣръ, въ идеѣ блага, какъ идеѣ нравственнаго міроваго порядка, Платонъ беретъ одинъ моментъ — справедливость? Для чего о гражданскомъ обществѣ разсуждаетъ онъ такъ обширно? Зачѣмъ было съ такою подробностію говорить ему объ отдѣльныхъ частяхъ воспитанія воиновъ, о различныхъ родахъ поэзіи, объ общности женъ и имущества, и о многихъ другихъ предметахъ, которыми даже и не обнаруживается никакая добродѣтель?

Между тѣмъ законы науки требуютъ, чтобы всякое, сообразное съ ея правилами сочиненіе, имѣло цѣлость и единство содержанія, чтобы не было въ немъ ничего, къ его организму неотносящагося. Древніе драматическіе поэты, составляя свои трилогіи изъ какихъ-нибудь миѳи-

Тот же текст в современной орфографии

Политики Платона почитая рассуждения о свойствах и воспитании истинного философа, существенную её часть видит в книгах пятой и шестой; Оргес, желая, сколько возможно далее раздвинуть тесный объем этой существенной её части, полагает, что идея государства и идея блага — просто одно и то же; Гернгард, для той же цели, устанавливает различие между φρόνησις, которое, по его мнению, состоит в теоретическом знании идеи блага, и между σοφία, которая выражает правительственную опытность государственного человека и, завися от справедливости, становится практическою стороною мудрости; Штейнгарт содержание диалога находит также в идее блага, которую понимает как начало нравственного порядка в мире и средоточие его развития, обнаруживающееся в своем развитии не иначе, как порядком гражданским. Все эти взгляды конечно благовидны, и пред судом формального мышления неукоризненны; но относительно всех их можно, по справедливости, сделать одно замечание: они страдают общею болезнию последней германской философии — логическим формализмом, или притязаниями чисто субъективными; положения Платона и взаимное отношение их — остаются недопрошенными и отсылаются на задний план сочинения. Почему, например, в идее блага, как идее нравственного мирового порядка, Платон берет один момент — справедливость? Для чего о гражданском обществе рассуждает он так обширно? Зачем было с такою подробностью говорить ему об отдельных частях воспитания воинов, о различных родах поэзии, об общности жен и имущества, и о многих других предметах, которыми даже и не обнаруживается никакая добродетель?

Между тем законы науки требуют, чтобы всякое, сообразное с её правилами сочинение, имело целость и единство содержания, чтобы не было в нём ничего, к его организму неотносящегося. Древние драматические поэты, составляя свои трилогии из каких-нибудь мифи-