63. это, Сократъ, казалось, былъ доволенъ изслѣдовательностію Кевиса и, взглянувъ на насъ, сказалъ: Кевисъ непремѣнно всегда испытываетъ мысль и съ перваго раза никакъ не вѣритъ тому, что̀ кто утверждаетъ. — Да и точно, Сократъ, подхватилъ Симміасъ, мнѣ самому думается, что Кевисъ, по крайней мѣрѣ теперь, говоритъ дѣло; ибо съ какою цѣлію люди мудрые могли бы бѣжать отъ господъ, дѣйствительно лучшихъ, нежели сами, и легкомысленно оставлять ихъ? Его рѣчь, повидимому, направлена противъ тебя, такъ какъ ты столь равнодушно оставляешь и насъ и боговъ, B. которыхъ самъ же почитаешь добрыми властителями. — Вы правы, сказалъ Сократъ; я вижу цѣль вашихъ словъ: вамъ хочется, чтобы я защищался противъ этого обвиненія, какъ въ судѣ. — Совершенно такъ, отвѣчалъ Симміасъ. — Хорошо, продолжалъ Сократъ; постараюсь оправдаться предъ вами успѣшнѣе, чѣмъ предъ судьями. Если бы я не думалъ, Симміасъ и Кевисъ, что, во-первыхъ, пойду къ инымъ мудрымъ и благимъ богамъ, во-вторыхъ, къ умершимъ людямъ, лучшимъ, C. нежели эти; то былъ бы виноватъ, не скорбя при смерти. Но теперь — знайте, я надѣюсь увидѣться съ добрыми людьми, хотя не смѣю утверждать это слишкомъ рѣшительно; а что предстану предъ добрыхъ владыкъ, боговъ, — это, повѣрьте, могу доказать столь же рѣшительно, какъ что-либо другое. Потому-то и не скорблю, а надѣюсь, что умершіе существуютъ, и что добрымъ изъ нихъ, какъ издревле говорится, гораздо лучше, нежели злымъ. — Такъ что же, Сократъ? сказалъ Симміасъ. Питая въ умѣ такую D. мысль, ужели ты отойдешь, не передавъ ея намъ? Вѣдь въ этомъ благѣ, думаю, мы всѣ должны имѣть свою часть. Притомъ, вотъ тебѣ и оправданіе, если убѣдишь насъ въ истинѣ своихъ словъ. — Хорошо, постараюсь, отвѣчалъ Сократъ. Но прежде посмотримъ, что̀ такое давно уже, кажется, хочетъ сказать мнѣ Критонъ. — Сказать нечего, Сократъ, кромѣ того, что человѣкъ, имѣющій дать тебѣ ядъ, безпрестанно твердитъ мнѣ, чтобы ты какъ можно менѣе разго-
63. это, Сократ, казалось, был доволен исследовательностью Кевиса и, взглянув на нас, сказал: Кевис непременно всегда испытывает мысль и с первого раза никак не верит тому, что̀ кто утверждает. — Да и точно, Сократ, подхватил Симмиас, мне самому думается, что Кевис, по крайней мере теперь, говорит дело; ибо с какою целью люди мудрые могли бы бежать от господ, действительно лучших, нежели сами, и легкомысленно оставлять их? Его речь, по-видимому, направлена против тебя, так как ты столь равнодушно оставляешь и нас и богов, B. которых сам же почитаешь добрыми властителями. — Вы правы, сказал Сократ; я вижу цель ваших слов: вам хочется, чтобы я защищался против этого обвинения, как в суде. — Совершенно так, отвечал Симмиас. — Хорошо, продолжал Сократ; постараюсь оправдаться пред вами успешнее, чем пред судьями. Если бы я не думал, Симмиас и Кевис, что, во-первых, пойду к иным мудрым и благим богам, во-вторых, к умершим людям, лучшим, C. нежели эти; то был бы виноват, не скорбя при смерти. Но теперь — знайте, я надеюсь увидеться с добрыми людьми, хотя не смею утверждать это слишком решительно; а что предстану пред добрыми владыками, богами, — это, поверьте, могу доказать столь же решительно, как что-либо другое. Потому-то и не скорблю, а надеюсь, что умершие существуют, и что добрым из них, как издревле говорится, гораздо лучше, нежели злым. — Так что же, Сократ? сказал Симмиас. Питая в уме такую D. мысль, ужели ты отойдешь, не передав её нам? Ведь в этом благе, думаю, мы все должны иметь свою часть. Притом, вот тебе и оправдание, если убедишь нас в истине своих слов. — Хорошо, постараюсь, отвечал Сократ. Но прежде посмотрим, что̀ такое давно уже, кажется, хочет сказать мне Критон. — Сказать нечего, Сократ, кроме того, что человек, имеющий дать тебе яд, беспрестанно твердит мне, чтобы ты как можно менее разго-
