Калл. Да.
Сокр. Такъ ему-то удастся избѣжать обидъ и, какъ вы говорите, имѣть великую силу въ городѣ?E.
Калл. Конечно.
Сокр. Но удастся ли ему также и не обижать? Или далеко до того, если онъ будетъ походить на правителя несправедливаго и получитъ у него великую силу? Вѣдь я думаю, что въ немъ напротивъ обнаружится расположеніе — сколько возможно болѣе наносить обидъ и, обижая, не подвергаться наказанію. Не правда ли?511.
Калл. Кажется.
Сокр. Поэтому его, какъ человѣка съ душею развратною, испорченною подражаніемъ властелину и избыткомъ силы, будетъ сопровождать величайшее зло.
Калл. Не знаю, Сократъ, какъ ты всегда вертишься въ своихъ словахъ туда и сюда. Развѣ тебѣ неизвѣстно, что этотъ подражатель, если захочетъ, убьетъ того, кто не подражаетъ, и возметъ его имущество?
Сокр. Извѣстно, добрый Калликлъ, если только я не B. глухъ, если могу часто слышать тебя, Полоса, и едва не всѣхъ въ городѣ. Но послушай и ты меня. Онъ конечно убьетъ, если захочетъ; но вѣдь убьетъ человѣкъ дурной человѣка хорошаго и добраго.
Калл. Такъ что жъ? это-то и досадно?
Сокр. По крайней мѣрѣ не для умнаго человѣка, какъ видно изъ моихъ словъ. Думаешь ли, что человѣкъ долженъ заботиться о томъ, какъ бы долѣе прожить и заниматься тѣми искуствами, которыя всегда избавляютъ насъ отъ опасностей, подобно тому, какъ ты велишь мнѣ заниматься C. риторикою, которая защищаетъ насъ въ судахъ?
Калл. Да, клянусь Зевсомъ, я совѣтовалъ тебѣ дѣльно.
Сокр. Что жъ, почтеннѣйшій? наука плавать кажется ли тебѣ достойною уваженія?
Калл. Нѣтъ, клянусь Зевсомъ.
Сокр. Однакожъ и она избавляетъ людей отъ смерти, ког-
Калл. Да.
Сокр. Так ему-то удастся избежать обид и, как вы говорите, иметь великую силу в городе?E.
Калл. Конечно.
Сокр. Но удастся ли ему также и не обижать? Или далеко до того, если он будет походить на правителя несправедливого и получит у него великую силу? Ведь я думаю, что в нём напротив обнаружится расположение — сколько возможно более наносить обид и, обижая, не подвергаться наказанию. Не правда ли?511.
Калл. Кажется.
Сокр. Поэтому его, как человека с душею развратною, испорченною подражанием властелину и избытком силы, будет сопровождать величайшее зло.
Калл. Не знаю, Сократ, как ты всегда вертишься в своих словах туда и сюда. Разве тебе неизвестно, что этот подражатель, если захочет, убьет того, кто не подражает, и возмет его имущество?
Сокр. Известно, добрый Калликл, если только я не B. глух, если могу часто слышать тебя, Полоса, и едва не всех в городе. Но послушай и ты меня. Он конечно убьет, если захочет; но ведь убьет человек дурной человека хорошего и доброго.
Калл. Так что ж? это-то и досадно?
Сокр. По крайней мере не для умного человека, как видно из моих слов. Думаешь ли, что человек должен заботиться о том, как бы долее прожить и заниматься теми искусствами, которые всегда избавляют нас от опасностей, подобно тому, как ты велишь мне заниматься C. риторикою, которая защищает нас в судах?
Калл. Да, клянусь Зевсом, я советовал тебе дельно.
Сокр. Что ж, почтеннейший? наука плавать кажется ли тебе достойною уважения?
Калл. Нет, клянусь Зевсом.
Сокр. Однакож и она избавляет людей от смерти, ког-
