чтобъ она была разумною; такъ какъ все, находящееся въ душѣ, само по себѣ и не полезно, и не вредно, а вмѣстѣ съ D. разумностію или безуміемъ, либо вредно, либо полезно. На этомъ основаніи добродѣтель, признанная полезною, должна имѣть нѣкоторую разумность.
Мен. Мнѣ кажется.
Сокр. Не такимъ же ли образомъ и прочее, о чемъ мы недавно упоминали, то-есть, богатство и другое тому подобное — иногда благодѣтельно, иногда вредно? Какъ разумность, управляющая иными свойствами души, дѣлаетъ ихъ полезными, а безуміе — вредными: не такъ ли душа поступаетъ E. и съ ними? употребляя и распредѣляя ихъ справедливо, она дѣлаетъ ихъ полезными, а несправедливо — вредными.
Мен. Конечно.
Сокр. Но справедливо-то управляется разумный, а погрѣшительно — неразумный?
Мен. Такъ.
Сокр. Не то же ли надобно сказать и вообще? Все прочее въ человѣкѣ, чтобы быть ему добрымъ, зависитъ отъ души, 89. а все душевное — отъ разумности. По этой причинѣ разумность должна быть полезна. Но мы и добродѣтель назвали полезною?
Мен. Конечно.
Сокр. А разумность назвали добродѣтелію — всецѣлою, или нѣкоторою ея частію?
Мен. Слова твои, Сократъ, мнѣ кажется, весьма хороши.
Сокр. Если же такъ; то добрые — добры не отъ природы.
Мен. Кажется, нѣтъ.
Сокр. Да пусть бы и это было. Еслибы добрые были B. добры отъ природы; то между нами нашлись бы люди, которые юношей, добрыхъ по природѣ, узнали бы; а мы, по указанію этихъ людей, взяли бы ихъ и берегли въ крѣпости[1],
- ↑ Государственныя драгоцѣнности Аѳинъ обыкновенно сохранялись въ акрополисѣ. См. Boeckh. de Oecon. Att. 11. p. 203. Cenf. T. I. p. 473.
чтоб она была разумною; так как всё, находящееся в душе, само по себе и не полезно, и не вредно, а вместе с D. разумностью или безумием, либо вредно, либо полезно. На этом основании добродетель, признанная полезною, должна иметь некоторую разумность.
Мен. Мне кажется.
Сокр. Не таким же ли образом и прочее, о чём мы недавно упоминали, то есть, богатство и другое тому подобное — иногда благодетельно, иногда вредно? Как разумность, управляющая иными свойствами души, делает их полезными, а безумие — вредными: не так ли душа поступает E. и с ними? употребляя и распределяя их справедливо, она делает их полезными, а несправедливо — вредными.
Мен. Конечно.
Сокр. Но справедливо-то управляется разумный, а погрешительно — неразумный?
Мен. Так.
Сокр. Не то же ли надобно сказать и вообще? Всё прочее в человеке, чтобы быть ему добрым, зависит от души, 89. а всё душевное — от разумности. По этой причине разумность должна быть полезна. Но мы и добродетель назвали полезною?
Мен. Конечно.
Сокр. А разумность назвали добродетелию — всецелою, или некоторою её частью?
Мен. Слова твои, Сократ, мне кажется, весьма хороши.
Сокр. Если же так; то добрые — добры не от природы.
Мен. Кажется, нет.
Сокр. Да пусть бы и это было. Если бы добрые были B. добры от природы; то между нами нашлись бы люди, которые юношей, добрых по природе, узнали бы; а мы, по указанию этих людей, взяли бы их и берегли в крепости[1],
————————————
- ↑ Государственные драгоценности Афин обыкновенно сохранялись в акрополисе. См. Boeckh. de Oecon. Att. 11. p. 203. Cenf. T. I. p. 473.
