былъ въ Сиракузы по приглашенію Діона, который, находясь въ связяхъ съ Тарентскими Пиѳагорейцами, узналъ чрезъ нихъ о славномъ мудрецѣ Аѳинскомъ; что по смерти Діонисія Старшаго, Діонъ пригласилъ его въ другой разъ, вѣроятно съ тѣмъ намѣреніемъ, чтобы Платонъ преподалъ юному государю истинно благія правила, отклонилъ его отъ привычекъ порочной жизни и своимъ вліяніемъ расположилъ его сердце къ дядѣ, который никогда не пользовался его любовію. Принявъ это за вѣрное, должно согласиться, что путешествуя въ Сицилію, Платонъ не имѣлъ ни философской, ни политической цѣли, не замышлялъ государя сдѣлать философомъ, а его государство — республикою, и осуществить свою политическую идею: одно только чувство дружбы къ Діону и надежда быть полезнымъ Діонисію, заставили его подвергаться опасностямъ пути и превратностямъ политической жизни. Справедливость этой мысли особенно подтверждается тѣмъ мѣстомъ въ четвертомъ разговорѣ Платона о законахъ, гдѣ онъ монархическое правленіе предпочитаетъ всѣмъ прочимъ, и для мудраго законодательства требуетъ государя мудраго, юнаго, одареннаго хорошими способностями ума, образованнаго, мужественнаго и съ возвышенными чувствованіями. Это мѣсто всегда можетъ быть апологіею Платона и въ отношеніи къ Діонисію[1].
Хотя сочиненія и философія Платона гораздо болѣе знакомятъ насъ съ его характеромъ, нежели самыя свидѣтельства современниковъ; однако скажемъ нѣсколько словъ и о его ха-
- ↑ Въ письмахъ, усвояемыхъ Платону и его друзьямъ, есть намеки, по которымъ можно думать, что онъ находился въ тѣсной связи съ сильными въ то время аристократами, разсѣявшимися по Сициліи, Италіи и Греціи, и что эта связь прикрывалась завѣсою тайны и образовала Пиѳагорейскій союзъ. Но сомнительно, чтобы Платонъ былъ членомъ этого братства; потому что онъ вообще не любилъ тайныхъ обществъ и мало цѣнилъ дружбу людей соединенныхъ для какой бы то ни было сокровенной цѣли. См. Письмо VII p., 333. D. Платону не приписываютъ никакихъ политическихъ замысловъ во время пребыванія его въ Сиракузахъ, но приписываютъ ихъ Спевзиппу. См. Plutarch. Vit. Dion.
был в Сиракузы по приглашению Диона, который, находясь в связях с Тарентскими Пифагорейцами, узнал чрез них о славном мудреце Афинском; что по смерти Дионисия Старшего, Дион пригласил его в другой раз, вероятно с тем намерением, чтобы Платон преподал юному государю истинно благие правила, отклонил его от привычек порочной жизни и своим влиянием расположил его сердце к дяде, который никогда не пользовался его любовью. Приняв это за верное, должно согласиться, что путешествуя в Сицилию, Платон не имел ни философской, ни политической цели, не замышлял государя сделать философом, а его государство — республикою, и осуществить свою политическую идею: одно только чувство дружбы к Диону и надежда быть полезным Дионисию, заставили его подвергаться опасностям пути и превратностям политической жизни. Справедливость этой мысли особенно подтверждается тем местом в четвертом разговоре Платона о законах, где он монархическое правление предпочитает всем прочим, и для мудрого законодательства требует государя мудрого, юнаго, одаренного хорошими способностями ума, образованного, мужественного и с возвышенными чувствованиями. Это место всегда может быть апологиею Платона и в отношении к Дионисию[1].
Хотя сочинения и философия Платона гораздо более знакомят нас с его характером, нежели самые свидетельства современников; однако скажем несколько слов и о его ха-
————————————
- ↑ В письмах, усвояемых Платону и его друзьям, есть намеки, по которым можно думать, что он находился в тесной связи с сильными в то время аристократами, рассеявшимися по Сицилии, Италии и Греции, и что эта связь прикрывалась завесою тайны и образовала Пифагорейский союз. Но сомнительно, чтобы Платон был членом этого братства; потому что он вообще не любил тайных обществ и мало ценил дружбу людей соединенных для какой бы то ни было сокровенной цели. См. Письмо VII p., 333. D. Платону не приписывают никаких политических замыслов во время пребывания его в Сиракузах, но приписывают их Спевзиппу. См. Plutarch. Vit. Dion.
