Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 1, 1863.pdf/381

Эта страница была вычитана
348
ЭВТИФРОНЪ.

отца, не боишься совершить нечестіе? Скажи же, что ты называешь святымъ и что нечестивымъ»?

Замѣчательно, что заставивъ Эвтифрона рѣшать этотъ вопросъ, Платонъ мало-по-малу переводитъ его по всѣмъ степенямъ ограниченія предмета и излагаетъ эротематически всю теорію логики объ опредѣленіи.

Эвтифронъ сперва отвѣчаетъ, что, святое дѣло есть именно то самое, которое онъ теперь предпринялъ, то-есть, которое клонится къ обвиненію его отца въ убійствѣ. Это, очевидно, — не что иное, какъ опредѣленіе предмета частнымъ случаемъ, примѣромъ, или какою-нибудь одною стороною явленія. Посему Сократъ требуетъ, чтобы Эвтифронъ указалъ ему общую черту святости, достаточную для обозначенія цѣлаго рода дѣлъ святыхъ и благочестивыхъ.

Понявъ смыслъ этого требованія, прорицатель называетъ святымъ то, что пріятно богамъ, а нечестивымъ то, что имъ непріятно. Противъ этого опредѣленія, повидимому, и сказать бы нечего: но Сократъ вдругъ, вышедши изъ круга вѣрованій языческихъ, поставляетъ ихъ предъ судомъ истины, ясной для всякаго ума здравомыслящаго, — и Эвтифроново опредѣленіе падаетъ само собою. Какъ узнать, говоритъ онъ, что пріятно богамъ, и что нѣтъ, когда они во враждѣ между собою, когда одному изъ нихъ нравится то, другому — другое? Если боги ссорятся другъ съ другомъ, и предметъ ихъ ссоры есть справедливое и несправедливое, доброе и злое; то, по отношенію ко всѣмъ имъ вмѣстѣ, одно извѣстное дѣло должно быть и святымъ, и нечестивымъ. Это заключеніе, очевидно, основывается на томъ свойствѣ родоваго признака, по которому онъ принадлежитъ не всему роду или цѣлому, а только извѣстнымъ видамъ, или частямъ его. Такая же погрѣшность была бы допущена, когда бы кто составилъ, напримѣръ, слѣдующій силлогизмъ: все, что разрушается, смертно; а человѣкъ разрушается; слѣдовательно, человѣкъ смертенъ.

Опровергнутый этимъ заключеніемъ, Эвтифронъ старается поправить свое мнѣніе, посредствомъ обобщенія родоваго

Тот же текст в современной орфографии

отца, не боишься совершить нечестие? Скажи же, что ты называешь святым и что нечестивым»?

Замечательно, что заставив Эвтифрона решать этот вопрос, Платон мало-помалу переводит его по всем степеням ограничения предмета и излагает эротематически всю теорию логики об определении.

Эвтифрон сперва отвечает, что, святое дело есть именно то самое, которое он теперь предпринял, то есть, которое клонится к обвинению его отца в убийстве. Это, очевидно, — не что иное, как определение предмета частным случаем, примером, или какою-нибудь одною стороною явления. Посему Сократ требует, чтобы Эвтифрон указал ему общую черту святости, достаточную для обозначения целого рода дел святых и благочестивых.

Поняв смысл этого требования, прорицатель называет святым то, что приятно богам, а нечестивым то, что им неприятно. Против этого определения, по-видимому, и сказать бы нечего: но Сократ вдруг, вышедши из круга верований языческих, поставляет их пред судом истины, ясной для всякого ума здравомыслящего, — и Эвтифроново определение падает само собою. Как узнать, говорит он, что приятно богам, и что нет, когда они во вражде между собою, когда одному из них нравится то, другому — другое? Если боги ссорятся друг с другом, и предмет их ссоры есть справедливое и несправедливое, доброе и злое; то, по отношению ко всем им вместе, одно известное дело должно быть и святым, и нечестивым. Это заключение, очевидно, основывается на том свойстве родового признака, по которому он принадлежит не всему роду или целому, а только известным видам, или частям его. Такая же погрешность была бы допущена, когда бы кто составил, например, следующий силлогизм: всё, что разрушается, смертно; а человек разрушается; следовательно, человек смертен.

Опровергнутый этим заключением, Эвтифрон старается поправить свое мнение, посредством обобщения родового