какъ я думалъ тогда. Впрочемъ, пожалуй, скажу, что обманывающій добровольно несправедливѣе того, кто обманываетъ невольно».
«А кажется-ли тебѣ, что изученіе и знаніе справедливаго походитъ на изученіе и знаніе грамоты?
«Да.
«Кого-же назовешь ты бо̀льшимъ грамотѣемъ: того-ли, кто пишетъ и читаетъ невѣрно по доброй волѣ, или того, кто невольно?
«Кто по доброй волѣ.
«Потому-что, еслибы захотѣлъ, могъ-бы дѣлать это и вѣрно? Такъ неправда-ли, что кто пишетъ невѣрно по доброй волѣ, тотъ — грамотѣй, а кто невольно, тотъ — не грамотѣй?
«Какъ-же не такъ?
«Но справедливо-ли, что больше знаетъ тотъ, кто добровольно обманываетъ и лжетъ, чѣмъ тотъ, кто невольно?
«Явно, что больше тотъ, кто — добровольно.
«А не бо́льшимъ-ли грамотѣемъ назвалъ ты того, кто знаетъ грамоту, чѣмъ того, кто не знаетъ ея?
«Да.
«Слѣдовательно не больше-ли справедливымъ назовешь знающаго справедливое, чѣмъ того, кто не знаетъ?
«Явно, — хотя и тутъ опять я самъ не понимаю, что́ говорю».
Читая это мѣсто «Записокъ», нельзя не видѣть поразительнаго сходства его съ содержаніемъ «Иппіаса». Да и цѣль обоихъ разговоровъ — одна и та-же; ибо всею этою бесѣдою Ксенофонтъ старается показать, «какимъ-образомъ Сократъ вразумлялъ тѣхъ юношей, которые, думая, что получили отличное воспитаніе, слишкомъ гордились своею мудростію». Послѣ сего можно-ли сомнѣваться, что то-же самое имѣлъ въ виду и Платонъ?
Впрочемъ, кромѣ этой, собственно педагогической цѣли, аѳинскій мыслитель, безъ сомнѣнія, предполагалъ и философскую, на что слегка намѣкнулъ и Евдикъ, сказавъ въ началѣ
как я думал тогда. Впрочем, пожалуй, скажу, что обманывающий добровольно несправедливее того, кто обманывает невольно».
«А кажется ли тебе, что изучение и знание справедливого походит на изучение и знание грамоты?
«Да.
«Кого же назовешь ты бо̀льшим грамотеем: того ли, кто пишет и читает неверно по доброй воле, или того, кто невольно?
«Кто по доброй воле.
«Потому что, если бы захотел, мог бы делать это и верно? Так неправда ли, что кто пишет неверно по доброй воле, тот — грамотей, а кто невольно, тот — не грамотей?
«Как же не так?
«Но справедливо ли, что больше знает тот, кто добровольно обманывает и лжет, чем тот, кто невольно?
«Явно, что больше тот, кто — добровольно.
«А не бо́льшим ли грамотеем назвал ты того, кто знает грамоту, чем того, кто не знает её?
«Да.
«Следовательно не больше ли справедливым назовешь знающего справедливое, чем того, кто не знает?
«Явно, — хотя и тут опять я сам не понимаю, что́ говорю».
Читая это место «Записок», нельзя не видеть поразительного сходства его с содержанием «Иппиаса». Да и цель обоих разговоров — одна и та же; ибо всею этою беседою Ксенофонт старается показать, «каким-образом Сократ вразумлял тех юношей, которые, думая, что получили отличное воспитание, слишком гордились своею мудростию». После сего можно ли сомневаться, что то же самое имел в виду и Платон?
Впрочем, кроме этой, собственно педагогической цели, афинский мыслитель, без сомнения, предполагал и философскую, на что слегка намекнул и Евдик, сказав в начале
