столько дивнаго, какъ слышали, говорилъ о себѣ. Разъ я съ большимъ удовольствіемъ смотрѣлъ на него, когда онъ, правда нехотя, но точно показалъ истинное искуство. Случилось, что корабль, на которомъ онъ плылъ, столкнулся съ однимъ ластовымъ судномъ. Въ то время Стезилай съ тѣмъ судномъ дѣлалъ видъ сраженія серповиднымъ копьемъ, — оружіе конечно отличное, какъ и самъ владѣтель его. Впрочемъ, о другихъ качествахъ этого человѣка говорить не стоитъ; а что вышло изъ его затѣи придѣлать къ копью серпъ, разскажу вамъ. Когда онъ такимъ образомъ сражался, копье его E. какъ-то запуталось въ снастяхъ ластоваго корабля и зацѣпилось за нихъ. Онъ потянулъ свое оружіе, съ намѣреніемъ высвободитъ его, но не могъ. Между тѣмъ тотъ корабль начиналъ двигаться мимо другаго. Стезилай, пока могъ, слѣдовалъ за нимъ, не выпуская изъ рукъ копья. Но когда судно уже совсѣмъ проходило и тянуло его, державшагося за копье, — онъ началъ, рука чрезъ руку, перехватывать древко своего 184. оружія до самаго конца. На ластовомъ кораблѣ, смотря на положеніе Стезилая подняли смѣхъ и рукоплесканія; а когда кто-то бросилъ на палубу подъ ноги къ нему камень, и онъ выпустилъ копье, тогда, при видѣ серповиднаго его оружія, повисшаго на снастяхъ грузоваго корабля, не могли уже и на триремѣ удержаться отъ смѣха. Итакъ, въ этой наукѣ, можетъ, и есть что-нибудь, какъ говоритъ Никіасъ: но что я видѣлъ, то видѣлъ; а потому повторяю сказанное прежде, что эта B. наука или мало полезна, или вовсе не наука, и что называемая и прикрываемая однимъ только именемъ, она не стоитъ изученія. При томъ, если бы вздумалъ заниматься ею человѣкъ трусливый; то, мнѣ кажется, его трусость была бы еще замѣтнѣе: а если — мужественный, на котораго обращается вниманіе всѣхъ; то и малѣйшая его ошибка подверглась бы великимъ пересудамъ; потому что выдавать себя за знатока въ этой наукѣ, значитъ возбуждать къ себѣ зависть; такъ что, хвалясь ею, но не отличаясь отъ другихъ какою-нибудь C. чрезвычайною добродѣтелію, нельзя избѣжать насмѣшекъ.
столько дивного, как слышали, говорил о себе. Раз я с большим удовольствием смотрел на него, когда он, правда нехотя, но точно показал истинное искусство. Случилось, что корабль, на котором он плыл, столкнулся с одним ластовым судном. В то время Стезилай с тем судном делал вид сражения серповидным копьем, — оружие конечно отличное, как и сам владетель его. Впрочем, о других качествах этого человека говорить не стоит; а что вышло из его затеи приделать к копью серп, расскажу вам. Когда он таким образом сражался, копье его E. как-то запуталось в снастях ластового корабля и зацепилось за них. Он потянул свое оружие, с намерением высвободит его, но не мог. Между тем тот корабль начинал двигаться мимо другого. Стезилай, пока мог, следовал за ним, не выпуская из рук копья. Но когда судно уже совсем проходило и тянуло его, державшегося за копье, — он начал, рука чрез руку, перехватывать древко своего 184. оружия до самого конца. На ластовом корабле, смотря на положение Стезилая подняли смех и рукоплескания; а когда кто-то бросил на палубу под ноги к нему камень, и он выпустил копье, тогда, при виде серповидного его оружия, повисшего на снастях грузового корабля, не могли уже и на триреме удержаться от смеха. Итак, в этой науке, может, и есть что-нибудь, как говорит Никиас: но что я видел, то видел; а потому повторяю сказанное прежде, что эта B. наука или мало полезна, или вовсе не наука, и что называемая и прикрываемая одним только именем, она не стоит изучения. При том, если бы вздумал заниматься ею человек трусливый; то, мне кажется, его трусость была бы еще заметнее: а если — мужественный, на которого обращается внимание всех; то и малейшая его ошибка подверглась бы великим пересудам; потому что выдавать себя за знатока в этой науке, значит возбуждать к себе зависть; так что, хвалясь ею, но не отличаясь от других какою-нибудь C. чрезвычайною добродетелию, нельзя избежать насмешек.
