рѣчи, сообразныя съ требованіями времени и моды[1]. Но τὰ ἐικότα характеризовало занятіе всѣхъ вообще риторовъ, начиная съ Тизіаса до Коракса[2]. Намъ кажется, что Платонъ не указываетъ здѣсь ни на одно частное лице, иначе онъ не забылъ бы оттѣнить его какими-нибудь характеристическими чертами; но подъ однимъ логографомъ разумѣетъ всѣхъ. Эта догадка тѣмъ вѣроятнѣе, что ему и слѣдовало опровергнуть не частное, неблагопріятное мнѣніе о Сократѣ, а то, которое господствовало въ цѣломъ классѣ риторовъ.
Но какое отношеніе между софистами и логографами? по чему Платонъ, обличивъ нелѣпыя умствованія первыхъ, въ одномъ и томъ же сочиненіи отзывается невыгодно и о послѣднихъ? — Логографы, подобно ораторамъ, никакъ не хотѣли равняться съ софистами, не смотря на то, что пользовались ихъ наставленіями и методою состязанія. Извѣстно, что Горгіасъ боялся прослыть въ народномъ мнѣніи ихъ единомышленникомъ[3]. Писатели рѣчей почитали себя важными политическими особами; а мы знаемъ, что политики были весьма немилостивы къ софистамъ. Въ одномъ разговорѣ[4] Сократъ спрашиваетъ Анита: прилично ли Менону слѣдовать наставленіямъ софистовъ? — и Анитъ проклинаетъ ихъ, какъ язву общества. Почти въ томъ же смыслѣ называются они τῶν πολιτικῶν ἀντιτέχνοι[5]. Презирая ихъ съ ихъ діалектикою, логографы были непримиримыми врагами и философіи. Необразованные, полуученые, они не находили въ ней ничего добраго и не умѣли отличить ее отъ пустой эристики; къ томужъ терпѣть не могли и самаго Сократа за его наивные, но почти всегда мѣткіе вопросы, заставлявшіе ихъ молчать и ронявшіе ихъ значительность въ глазахъ толпы. Послѣ этого неудивительно, что Платонъ, любитель фило-
- ↑ Spengel. Synagog. p. 98. sqq.
- ↑ Phaedr. p. 267. A. p. 272. D. E.
- ↑ Fossius de Gorgia Leont. p. 41.
- ↑ Menon. p. 31. A.
- ↑ de Rep. VI. p. 493. A.
речи, сообразные с требованиями времени и моды[1]. Но τὰ ἐικότα характеризовало занятие всех вообще риторов, начиная с Тизиаса до Коракса[2]. Нам кажется, что Платон не указывает здесь ни на одно частное лице, иначе он не забыл бы оттенить его какими-нибудь характеристическими чертами; но под одним логографом разумеет всех. Эта догадка тем вероятнее, что ему и следовало опровергнуть не частное, неблагоприятное мнение о Сократе, а то, которое господствовало в целом классе риторов.
Но какое отношение между софистами и логографами? по чему Платон, обличив нелепые умствования первых, в одном и том же сочинении отзывается невыгодно и о последних? — Логографы, подобно ораторам, никак не хотели равняться с софистами, не смотря на то, что пользовались их наставлениями и методою состязания. Известно, что Горгиас боялся прослыть в народном мнении их единомышленником[3]. Писатели речей почитали себя важными политическими особами; а мы знаем, что политики были весьма немилостивы к софистам. В одном разговоре[4] Сократ спрашивает Анита: прилично ли Менону следовать наставлениям софистов? — и Анит проклинает их, как язву общества. Почти в том же смысле называются они τῶν πολιτικῶν ἀντιτέχνοι[5]. Презирая их с их диалектикою, логографы были непримиримыми врагами и философии. Необразованные, полуученые, они не находили в ней ничего доброго и не умели отличить ее от пустой эристики; к томуж терпеть не могли и самого Сократа за его наивные, но почти всегда меткие вопросы, заставлявшие их молчать и ронявшие их значительность в глазах толпы. После этого неудивительно, что Платон, любитель фило-
————————————
