Далѣе, по просьбѣ Критона, Сократъ начинаетъ пересказывать ему содержаніе своей бесѣды съ софистами и указываетъ ея завязку: какъ бы воспламенить въ Клиніасѣ любовь къ добродѣтели? — Эвтидемъ и Діонисіодоръ смѣло утверждаютъ, что они могутъ преподать ему добродѣтель не только лучше, но и скорѣе всѣхъ, и тотчасъ же предлагаютъ образцы своихъ наставленій. Въ этихъ образцахъ не надобно искать ни послѣдовательности, ни порядка. Фридрикъ Астъ напрасно требовалъ этого, упуская изъ вида намѣреніе Платона — представить путаницу софистическихъ умствованій во всемъ ихъ хаосѣ и безобразіи. Но послушаемъ, какимъ образомъ софисты учатъ добродѣтели.
Урокъ начинается вопросомъ Эвтидема, обращеннымъ къ Клиніасу: Какъ онъ думаетъ, кто учится? умный или невѣжда? — Конечно умный, отвѣчалъ Клиніасъ. — Но Эвтидемъ опровергаетъ его слѣдующимъ софизмомъ: Кто учится, тотъ перенимаетъ что-нибудь; а кто учитъ, тотъ старается сдѣлать своего ученика умнымъ человѣкомъ; слѣдовательно учиться свойственно не умному, а невѣждѣ. — Это заключеніе тотчасъ подхватываетъ Діонисіодоръ и доказываетъ противное: Когда учитель грамматики читаетъ урокъ дѣтямъ, то научаетъ только тѣхъ изъ нихъ, которые умѣютъ понимать его; а что бы умѣть понимать, надобно имѣть умъ; по этому учатся умные, а не невѣжды. — Вслѣдъ за такимъ опроверженіемъ, награжденнымъ общею похвалою слушателей, Эвтидемъ возражаетъ: Тѣ, которые учатся, не тому ли учатся, чего не знаютъ? — Клиніасъ отвѣчаетъ утвердительно. — А онъ говоритъ: Не правда, если учитель даетъ урокъ ученикамъ, то конечно дѣлаетъ не что иное, какъ произноситъ слова и буквы; а слова и буквы и безъ того уже были извѣстны имъ; слѣдовательно, слушая учителя, слушаетъ онъ то, что и прежде зналъ. — Но Діонисіодоръ берется доказать и противное: Знать, говоритъ онъ, есть не что иное, какъ имѣть знаніе; а знаніе пріобрѣтаетъ тотъ, кто
Далее, по просьбе Критона, Сократ начинает пересказывать ему содержание своей беседы с софистами и указывает её завязку: как бы воспламенить в Клиниасе любовь к добродетели? — Эвтидем и Дионисиодор смело утверждают, что они могут преподать ему добродетель не только лучше, но и скорее всех, и тотчас же предлагают образцы своих наставлений. В этих образцах не надобно искать ни последовательности, ни порядка. Фридрик Аст напрасно требовал этого, упуская из вида намерение Платона — представить путаницу софистических умствований во всём их хаосе и безобразии. Но послушаем, каким образом софисты учат добродетели.
Урок начинается вопросом Эвтидема, обращенным к Клиниасу: Как он думает, кто учится? умный или невежда? — Конечно умный, отвечал Клиниас. — Но Эвтидем опровергает его следующим софизмом: Кто учится, тот перенимает что-нибудь; а кто учит, тот старается сделать своего ученика умным человеком; следовательно учиться свойственно не умному, а невежде. — Это заключение тотчас подхватывает Дионисиодор и доказывает противное: Когда учитель грамматики читает урок детям, то научает только тех из них, которые умеют понимать его; а что бы уметь понимать, надобно иметь ум; поэтому учатся умные, а не невежды. — Вслед за таким опровержением, награжденным общею похвалою слушателей, Эвтидем возражает: Те, которые учатся, не тому ли учатся, чего не знают? — Клиниас отвечает утвердительно. — А он говорит: Не правда, если учитель дает урок ученикам, то конечно делает не что иное, как произносит слова и буквы; а слова и буквы и без того уже были известны им; следовательно, слушая учителя, слушает он то, что и прежде знал. — Но Дионисиодор берется доказать и противное: Знать, говорит он, есть не что иное, как иметь знание; а знание приобретает тот, кто
