Въ этомъ случаѣ и философы, утверждающіе о всеобщемъ движеніи, и тѣ, кто учитъ о всеобщемъ покоѣ, и проповѣдывающіе смѣшеніе и раздѣленіе всего существующаго, оказались бы въ противорѣчіи со своими же утвержденіями: первые и вторые въ силу, какъ уже было сказано, несуществованія движенія и покоя, послѣдніе же вслѣдствіе того, что смѣшеніе, само собою понятно, предполагаетъ уже соединяемость различныхъ вещей. Да, наконецъ, какимъ образомъ отрицающій самую возможность общенія чего-либо вообще съ чѣмъ-либо въ состояніи не соединять вопреки своему утвержденію словъ: одно съ другимъ въ рѣчи и,, слѣдовательно, не опровергать тутъ же самого себя? Итакъ, соединеніе родовъ должно быть признано непремѣнно возможнымъ. Но тогда, значитъ, и покой могъ бы входить въ общеніе съ движеніемъ и наоборотъ? Очевидно, соединяемость родовъ нельзя принимать какъ безусловную, а надо признать ее съ ограниченіемъ, т. е. необходимо предположить, что одни роды существующаго соединяются съ одними, другіе съ другими и только нѣкоторые со всѣми. Въ этомъ отношеніи, по мнѣнію элейца, между родами и буквами есть полное сходство: и изъ буквъ, гласные словно связывающей нитью проходятъ по всѣмъ словамъ, соединяются со всѣми буквами, между тѣмъ какъ согласныя соединяются однѣ съ одними, другія съ другими и т. д. Если съ общеніемъ родовъ дѣло обстоитъ именно такъ, то вполнѣ ясной становится нужда въ наукѣ, которая, подобно грамматикѣ, учила бы насъ: какіе роды съ какими допускаютъ общеніе и какіе съ какими не допускаютъ. Такая наука, говоритъ элеецъ, есть и называется діалектикой. Ея задача: изслѣдовать роды бытія и соединять соединимое, а несовмѣстимое раздѣлять.
Знающій эту науку, составляющую предметъ занятій философа, способенъ различать связь и отношеніе между родами, или идеями, видѣть, какъ одна идея проникаетъ многія отдѣльныя и какъ различныя между собой идеи обнимаются одной идеей; какъ, съ другой стороны, одна идея связана воедино многими и какъ многія совершенно отличны одна отъ другой.
Установивъ общія положенія о соединяемости родовъ, элеецъ предлагаетъ разсмотрѣть наиболѣе важные и главные изъ родовъ: каковы они по своей природѣ и какова ихъ способность къ соединенію между собой и другими. Это изслѣдованіе, утверждаетъ
В этом случае и философы, утверждающие о всеобщем движении, и те, кто учит о всеобщем покое, и проповедовающие смешение и разделение всего существующего, оказались бы в противоречии со своими же утверждениями: первые и вторые в силу, как уже было сказано, несуществования движения и покоя, последние же вследствие того, что смешение, само собою понятно, предполагает уже соединяемость различных вещей. Да, наконец, каким образом отрицающий самую возможность общения чего-либо вообще с чем-либо в состоянии не соединять вопреки своему утверждению слов: одно с другим в речи и,, следовательно, не опровергать тут же самого себя? Итак, соединение родов должно быть признано непременно возможным. Но тогда, значит, и покой мог бы входить в общение с движением и наоборот? Очевидно, соединяемость родов нельзя принимать как безусловную, а надо признать ее с ограничением, т. е. необходимо предположить, что одни роды существующего соединяются с одними, другие с другими и только некоторые со всеми. В этом отношении, по мнению элейца, между родами и буквами есть полное сходство: и из букв, гласные словно связывающей нитью проходят по всем словам, соединяются со всеми буквами, между тем как согласные соединяются одни с одними, другие с другими и т. д. Если с общением родов дело обстоит именно так, то вполне ясной становится нужда в науке, которая, подобно грамматике, учила бы нас: какие роды с какими допускают общение и какие с какими не допускают. Такая наука, говорит элеец, есть и называется диалектикой. Её задача: исследовать роды бытия и соединять соединимое, а несовместимое разделять.
Знающий эту науку, составляющую предмет занятий философа, способен различать связь и отношение между родами, или идеями, видеть, как одна идея проникает многие отдельные и как различные между собой идеи обнимаются одной идеей; как, с другой стороны, одна идея связана воедино многими и как многие совершенно отличны одна от другой.
Установив общие положения о соединяемости родов, элеец предлагает рассмотреть наиболее важные и главные из родов: каковы они по своей природе и какова их способность к соединению между собой и другими. Это исследование, утверждает
