манныхъ дней, которые называются няньками прекрасной Альціоны[1], — я сидѣлъ (и сидѣлъ, какъ мнѣ кажется, одинъ), въ библіотекѣ. Но, поднявъ глаза, я увидѣлъ передъ собой Беренику.
Мое-ли разстроенное воображеніе или туманная атмосфера, или обманчивый полусвѣтъ сумерекъ, или сѣрая одежда, ниспадавшая вокругъ ея фигуры, придавали ей такія неясныя, колеблющіяся очертанія.
Она молчала, а я… я не могъ бы выговорить слова ни за что на свѣтѣ. Ледяной холодъ пробѣжалъ по моему тѣлу; чувство невыносимаго безпокойства томило меня; пожирающее любопытство заполонило мою душу; и, откинувшись на спинку стула, я нѣсколько времени сидѣлъ не шевелясь, затаивъ дыханіе и не спуская глазъ съ ея фигуры. Увы! какъ она исхудала, никакихъ слѣдовъ прежняго существа не оставалось хотя бы въ одной линіи ея очертаній. Наконецъ, мои пламенные взоры остановились на ея лицѣ.
Лобъ былъ высокій, блѣдный и необычайно ясный; прядь черныхъ волосъ свѣшивалась надъ нимъ, бросая тѣнь на впалые виски, съ безчисленными мелкими локонами, теперь ярко-желтыми и представлявшими своей фантастичностью рѣзкій контрастъ съ печальнымъ выраженіемъ лица. Глаза безъ жизни, безъ блеска, казались лишенными зрачковъ, и я невольно перевелъ взглядъ на тонкія, искривленныя губы. Онѣ раздвинулись; и зубы измѣнившейся Береники медленно выступили передо мною въ загадочной улыбкѣ. Лучше бы мнѣ никогда не видать ихъ или, увидѣвъ, умереть!
Звукъ затворившейся двери заставилъ меня встрепенуться и, оглянувшись, я увидѣлъ, что моя кузина оставила комнату. Но безпорядочную комнату моего мозга не оставилъ, увы! и не могъ быть изгнанъ изъ нея блѣдный и зловѣщій призракъ зубовъ. Ни единое пятнышко на ихъ поверхности, ни одна тѣнь на ихъ эмали, ни одна зазубринка на ихъ краяхъ — все это запечатлѣлось въ моей памяти въ короткій промежутокъ ея улыбки. Я видѣлъ ихъ теперь даже еще отчетливѣе, чѣмъ тогда. Зубы! зубы! Они были здѣсь, и тамъ, и повсюду передо мною; длинные, узкіе, необычайно бѣлые, окаймленные линіей губъ, какъ въ ужасный моментъ ихъ появленія. Моя мономанія превратилась въ бѣшенство и я тщетно боролся съ ея страннымъ и непреодолимымъ вліяніемъ. Въ безчисленныхъ объектахъ внѣшняго міра я видѣлъ только зубы. По нимъ я бе-
- ↑ „Юпитеръ посылаетъ зимою два раза по семи теплыхъ дней и люди назвали это мягкое теплое время нянькою прекрасной Альціоны“.Симонидъ.
