Страница:Случевский. Сочинения. том 4 (1898).pdf/264

Эта страница была вычитана




III.

— Ганнуся!..—пролепеталъ Власъ, сдѣлавъ шага два впередъ.—Ганнуся! Ты ли это, кудесница?

— Хе-хе,—усмѣхнулся предсѣдатель, глядя на эту совершенно непонятную для него сцену,—вотъ такъ кудесница!..

Невыразимо глупо глядѣла и Ганнуся… Толстый предсѣдатель покатился, наконецъ, со смѣху.

Злобно, свирѣпо глядѣлъ на него Власъ. Недоумѣвала Ганнуся и положительно ошалѣла, когда мужъ, медленно подойдя къ ней, тихо, нѣжно взялъ ее за руку, словно боясь разбить эту руку,—взялъ и, наклонившись, любовно взглянулъ въ глаза ей.

— Чего такъ смотришь, Власьюшко?..—сказала она въ отвѣтъ на этотъ непривычный взглядъ и улыбнулась во весь широкій ротъ свой, осклабивъ зубы.

Но не этотъ ротъ и не эти зубы виднѣлись Власу. Небывалая близость небывалой женской красоты охватила его всего… Мощная сила какая-то пригибала его все ниже и ниже къ этому чудесному лицу, къ этимъ чернымъ, жгучимъ очамъ… Онъ чувствуетъ теплоту дыханія… Онъ видитъ… Господи! Чего не видитъ онъ, желая видѣть?!.. Онъ чувствуетъ прикосновеніе, щекотанье волосъ ея на своемъ лбу… А эти губы, эти яркія, свѣжія губы…

Раздался звукъ поцѣлуя. Предсѣдатель покатывался со смѣху, а Ганнуся рѣшительно не знала, что ей со своей особою дѣлать…

— Да ну тебя, Власьюшко, полно, полно, родненькій!—говорила она, стараясь придать своему голосу, подъ палящимъ взглядомъ Власа, особенную нѣжность, что̀ ей, однако, не удавалось.—Вѣдь я не совсѣмъ уйду, женою останусь…

Передохнулъ, наконецъ, и предсѣдатель.


Тот же текст в современной орфографии


III

— Ганнуся!.. — пролепетал Влас, сделав шага два вперёд. — Ганнуся! Ты ли это, кудесница?

— Хе-хе, — усмехнулся председатель, глядя на эту совершенно непонятную для него сцену, — вот так кудесница!..

Невыразимо глупо глядела и Ганнуся… Толстый председатель покатился, наконец, со смеху.

Злобно, свирепо глядел на него Влас. Недоумевала Ганнуся и положительно ошалела, когда муж, медленно подойдя к ней, тихо, нежно взял её за руку, словно боясь разбить эту руку, — взял и, наклонившись, любовно взглянул в глаза ей.

— Чего так смотришь, Власьюшко?.. — сказала она в ответ на этот непривычный взгляд и улыбнулась во весь широкий рот свой, осклабив зубы.

Но не этот рот и не эти зубы виднелись Власу. Небывалая близость небывалой женской красоты охватила его всего… Мощная сила какая-то пригибала его всё ниже и ниже к этому чудесному лицу, к этим чёрным, жгучим очам… Он чувствует теплоту дыхания… Он видит… Господи! Чего не видит он, желая видеть?!.. Он чувствует прикосновение, щекотанье волос её на своём лбу… А эти губы, эти яркие, свежие губы…

Раздался звук поцелуя. Председатель покатывался со смеху, а Ганнуся решительно не знала, что ей со своей особою делать…

— Да ну тебя, Власьюшко, полно, полно, родненький! — говорила она, стараясь придать своему голосу, под палящим взглядом Власа, особенную нежность, что ей, однако, не удавалось. — Ведь я не совсем уйду, женою останусь…

Передохнул, наконец, и председатель.