остяки и самоѣды смотрѣли на мое предпріяте какъ на дѣло невозможное. По словамъ ихъ, основаннымь на какихъ-то преданіяхь, въ той странѣ, куда я шелъ, живуть какіе-то одноглазые люди, ѣздяцие на медвѣдяхь. Эти дикіе разсказы, наводящіе суевѣрный страхъ, много препятствовали найму людей, и безь того довольно затруднительному.
Не могу умолчать о миссонерѣ - священникѣ обдорской церкви о Петрѣ Поповѣ, принимавшемь живѣйшее участіе въ моемъ предпріятіи. Однимъ только нраветвеннымь вліяніемъ на инородцевъ онъ легко умѣлъ разсеівать клевету моихъ недоброжелателей, которая видимо и быстро распространялась не только между инородцами, но даже дѣйствовала и на самого обдорскаго князя Тайшина. Также считаю себя обязаннымь заявить о купцахъ Ан. Чечуровѣ, А. Мафѣевѣ и мѣщанинѣ В. Добровольскомъ, которые не только способствовали мнѣ къ снаряжению экспедиціи, уступая разные матеріалы за дешевую цѣну, но даже отдали ко мнѣ въ службу своихъ дѣтей, наказывая имъ безпредѣльно повиноваться и быть готовыми, какъ говорится, въ огонь и въ воду, для пользы дѣла и спасенія другъ друга. Отрадно мнѣ благодарить ихь теперь оть души за понесенные безъ ропота труды и лишенія, да думаю и многимъ отрадно слышать, что въ такой отдаленной и дикой странв я нашелъ людей, вполнѣ сочувствующихь будущимъ интересамь моего предпрятія.
Кромѣ купленныхь мною и нанятыхь оленей и нартъ и нанятыхь рабочихъ, остяцкій старшина Ю. Ю. Ранымовъ, мой давній крестникъ, по старой привязанности ко мнѣ, отпустить со мною въ проводники сына своого, жену для исправленія женскихь работъ, даль чумъ и пятьдесять оленей.
Наконець 10 ноября, отслуживши, по христіанскому обычаю, молебень за благополучный исходъ нашего труднаго предпріятія, я двинулся съ своимъ караваномъ въ путь. Путь нашь пролегалъ почти по самому полярному кругу. Отъ W. къ O. подвигаясь впередъ, мы переходили, или, лучше сказать, пересѣкали рѣчки: Ваксарку, Надымъ, Піуву, тун-
