II.
Шумитъ и ликуетъ въ Солуни народъ —
Всѣмъ радость повѣдалъ глашатый:
«Царь новыя игры народу даетъ
И всѣхъ безъ изъятья на праздникъ зоветъ:
Всѣ гости — бѣднякъ и богатый.»
Отъ хижинъ убогихъ до гордыхъ палатъ
Ликуетъ весь городъ сердцами:
Одѣлися жены въ свой новый нарядъ,
Украсились дѣвы цвѣтами,
Прервались работы, и тяжбы, и судъ,
Торговая площадь пустѣетъ,
И съ криками дѣти изъ школы бѣгутъ,
И рабъ забываетъ неволю и грудъ,
И старецъ душой молодѣетъ.
И за городъ хлынулъ солунскій народъ,
Подобно отливу морскому,
И съ шумомъ рванувшись изъ тѣсныхъ воротъ,
Потекъ по пути къ гипподрому.
И зрителей жадныхъ несмѣтной толпой
Наполнилось древнее зданье;
Явился намѣстникъ, знакъ подалъ рукой,
И вмигъ началось средь арены большой
Коней быстроногихъ ристанье.
II
Шумит и ликует в Солуни народ —
Всем радость поведал глашатый:
«Царь новые игры народу дает
И всех без изъятья на праздник зовет:
Все гости — бедняк и богатый».
От хижин убогих до гордых палат
Ликует весь город сердцами:
Оделися жены в свой новый наряд,
Украсились девы цветами,
Прервались работы, и тяжбы, и суд,
Торговая площадь пустеет,
И с криками дети из школы бегут,
И раб забывает неволю и груд,
И старец душой молодеет.
И за город хлынул солунский народ,
Подобно отливу морскому,
И с шумом рванувшись из тесных ворот,
Потек по пути к гипподрому.
И зрителей жадных несметной толпой
Наполнилось древнее зданье;
Явился наместник, знак подал рукой,
И вмиг началось средь арены большой
Коней быстроногих ристанье.
