трудовъ вкуснѣе, нежели были утромъ въ Эберсдорфѣ cotelettes à la financière съ бургундскимъ.
Между тѣмъ пришло приказаніе главной квартирѣ слѣдовать за императоромъ. Это служило знакомъ побѣды и движенія впередъ. Графъ Виттъ далъ мнѣ прекраснаго черкесскаго коня, и я поѣхалъ на немъ вмѣстѣ со всей ватагой. Мы застали императора на плоской возвышенности близъ Ратдорфа: онъ сошелъ съ коня и, заложивъ назадъ руки, обозрѣвалъ окрестность. На разстояніи полутора или двухъ пушечныхъ выстрѣловъ двигались массы войскъ, за ними виднѣлись новыя массы. Колеса машины были заведены, провѣрены и начали дѣйствовать; мастеръ стоялъ въ ожиданіи конца. Когда онъ не смотрѣлъ въ подзорную трубу, то срывалъ траву или цвѣточки и обрывалъ съ нихъ листики, или же нюхалъ табакъ и снова закладывалъ руки назадъ. Я смотрѣлъ на него все время, пока кто-то не явился къ императору съ донесеніями и не послѣдовали новыя передвиженія. Атака, произведенная вечеромъ на австрійскую позицію, по другую сторону Русебаха при Баумерсдорфѣ и Ваграмѣ, не удалась. Канонада начала стихать; ночь наступала темнѣйшая; свѣтились только безчисленные бивуачные огни и вдали горящія деревни. Темнота повлекла за собою нѣкоторыя замѣшательства: толкотня, крики, тщетные поиски знакомыхъ и пр. Каждый изъ нашей кучки, кто познатнѣе, сталъ подумывать, гдѣ бы найти себѣ мѣстечко для ночлега. Кто не надѣялся найти его по близости, отправились въ дальніе поиски. Гагаринъ, Виттъ, полковникъ Горголи и я съ наполеоновскимъ шталмейстеромъ Каниціемъ поѣхали торопливо верхами въ Эберсдорфъ, не миновавъ при этомъ всевозможныхъ приключеній и опасностей: потому что намъ было трудно отъискать обратно дорогу въ темнотѣ, на обширномъ полѣ; на островѣ Лобау намъ было ѣхать уже гораздо легче, потому что вновь проложенныя дороги всѣ превосходно освѣщались фонарями на шестахъ и были точно обозначены. Князь Гагаринъ упалъ вмѣстѣ съ лошадью и понесъ столь сильные ушибы, что почтой отправился въ Вѣну; мы же остались въ Эберсдорфѣ и расположились при главной квартирѣ, гдѣ мы, какъ русскіе, были хорошо приняты, и не терпѣли ни въ чемъ недостатка. Послѣ короткаго отдыха и завтрака, мы въ роковой, исторически знаменитый день 6-го іюля, воротились быстрой рысью на мѣсто сраженія. Мы взяли слишкомъ вправо и потому не точасъ же отъискали императора, а наткнулись на корпусъ Даву, который уже начиналъ обходить лѣвое австрійское крыло. Воинскіе подвиги обѣихъ сторонъ представляли для насъ замѣчательное и прекрасное зрѣлище; между тѣмъ, такъ какъ нашей цѣлью было находиться вблизи главнаго дѣйствующаго лица въ этой борьбѣ, всемогущаго Агамемнона европейскихъ армій, то мы и поспѣшили, какъ только явилась возможность, взять влѣво и отъискать императора. Онъ только что поправилъ
