Страница:Сапунов А. Двинские или Борисовы камни.pdf/69

Эта страница не была вычитана

изсѣчены кресты и надписи па всѣхъ камняхъ, кромѣ, какъ я уже замѣтилъ выше,—четвертаго.

Отвѣтить на вопросъ: „съ какою цѣлью изсѣчены эти кресты и надписи“ — гораздо труднѣе, и тутъ возможны только догадки^[1].

Стрыйковскiй дѣлаетъ такое предположенiе, выдаваемое имъ за фактъ: Борисъ строилъ въ Полоцкѣ церковь св. Софiи, монастырь и церковь свв. Бориса и Глѣба, дѣвичiй монастырь и храмъ св. Спаса на Полотѣ. Для всѣхъ этихъ сооруженiй кирпичъ, известь и другiе матерiалы доставлялись на стругахъ, будто бы, изъ Инфлянтъ; вотъ въ память этого-то и

↑ О постановкѣ кѣмъ-либо такихъ громадныхъ камней, каковы 1-й, 2-й и особенно 3-й, — не можетъ быть и рѣчи: и при теперешнемъ развитiи техники это было бы весьма и весьма трудно. Эти камни, быть можетъ, очутились здѣсь еще въ Ледниковый перiодъ, и кн. Борисъ только воспользовался готовымъ, такъ-сказать, матерiаломъ.
Интересный вопросъ ставить A. К. Киркоръ. „Изслѣдователи Двинскихъ камней не обратили вниманiя на то, нѣтъ ли въ окрестностяхъ другого русла Западной Двины; не изменяла ли она своего теченiя, что, какъ извѣстно, часто случается съ большими реками? Можетъ быть, въ XII ст. эти камни были положены на суше, а не въ руслѣ рѣки?“.
Дѣйствительно, этотъ вопросъ напрашивается невольно, при первомъ же взгляде на Двинскiе камни. 3-й, напримѣръ, камень, — имеющiй почти плоскую поверхность, въ длину около 6, а въ ширину около 5 арш., — лежитъ въ самомъ русле Двины и виденъ только во время самой малой воды, да и то только, вершка на 2—3; какъ же, при такомъ положенiи, можно было изсѣкать крестъ и надпись? Необходимо, следовательно, предположить, что или уровень воды въ Двинѣ въ XII в. былъ ниже, чѣмъ нынѣ (а это едва ли можно допустить), или же, что въ то время камень находился на берегу, а уже впослѣдствiи, при измѣненiи русла Двины, онъ очутился на самой срединѣ рѣки. О 1-мъ изъ Двинскихъ камней, лежащемъ саженяхъ въ 2—3 отъ лѣваго берега, можно сказать почти утвердительно, что онъ въ XII в. лежалъ на самомъ берегу: въ этомъ мѣстѣ, на правомъ берегу, на значительномъ протяженiи, ясно видны следы древняго русла Двины.

Тот же текст в современной орфографии

иссечены кресты и надписи па всех камнях, кроме, как я уже заметил выше,—четвертого.

Ответить на вопрос: „с какою целью иссечены эти кресты и надписи“ — гораздо труднее, и тут возможны только догадки^[1].

Стрыйковский делает такое предположение, выдаваемое им за факт: Борис строил в Полоцке церковь св. Софии, монастырь и церковь свв. Бориса и Глеба, девичий монастырь и храм св. Спаса на Полоте. Для всех этих сооружений кирпич, известь и другие материалы доставлялись на стругах, будто бы, из Инфлянт; вот в память этого-то и

↑ О постановке кем-либо таких громадных камней, каковы 1-й, 2-й и особенно 3-й, — не может быть и речи: и при теперешнем развитии техники это было бы весьма и весьма трудно. Эти камни, быть может, очутились здесь еще в Ледниковый период, и кн. Борис только воспользовался готовым, так сказать, материалом.
Интересный вопрос ставить A. К. Киркор. „Исследователи Двинских камней не обратили внимания на то, нет ли в окрестностях другого русла Западной Двины; не изменяла ли она своего течения, что, как известно, часто случается с большими реками? Может быть, в XII ст. эти камни были положены на суше, а не в русле реки?“.
Действительно, этот вопрос напрашивается невольно, при первом же взгляде на Двинские камни. 3-й, например, камень, — имеющий почти плоскую поверхность, в длину около 6, а в ширину около 5 арш., — лежит в самом русле Двины и виден только во время самой малой воды, да и то только, вершка на 2—3; как же, при таком положении, можно было иссекать крест и надпись? Необходимо, следовательно, предположить, что или уровень воды в Двине в XII в. был ниже, чем ныне (а это едва ли можно допустить), или же, что в то время камень находился на берегу, а уже впоследствии, при изменении русла Двины, он очутился на самой средине реки. О 1-м из Двинских камней, лежащем саженях в 2—3 от левого берега, можно сказать почти утвердительно, что он в XII в. лежал на самом берегу: в этом месте, на правом берегу, на значительном протяжении, ясно видны следы древнего русла Двины.

[1] О постановкѣ кѣмъ-либо такихъ громадныхъ камней, каковы 1-й, 2-й и особенно 3-й, — не можетъ быть и рѣчи: и при теперешнемъ развитiи техники это было бы весьма и весьма трудно. Эти камни, быть можетъ, очутились здѣсь еще въ Ледниковый перiодъ, и кн. Борисъ только воспользовался готовымъ, такъ-сказать, матерiаломъ.
Интересный вопросъ ставить A. К. Киркоръ. „Изслѣдователи Двинскихъ камней не обратили вниманiя на то, нѣтъ ли въ окрестностяхъ другого русла Западной Двины; не изменяла ли она своего теченiя, что, какъ извѣстно, часто случается съ большими реками? Можетъ быть, въ XII ст. эти камни были положены на суше, а не въ руслѣ рѣки?“.
Дѣйствительно, этотъ вопросъ напрашивается невольно, при первомъ же взгляде на Двинскiе камни. 3-й, напримѣръ, камень, — имеющiй почти плоскую поверхность, въ длину около 6, а въ ширину около 5 арш., — лежитъ въ самомъ русле Двины и виденъ только во время самой малой воды, да и то только, вершка на 2—3; какъ же, при такомъ положенiи, можно было изсѣкать крестъ и надпись? Необходимо, следовательно, предположить, что или уровень воды въ Двинѣ въ XII в. былъ ниже, чѣмъ нынѣ (а это едва ли можно допустить), или же, что въ то время камень находился на берегу, а уже впослѣдствiи, при измѣненiи русла Двины, онъ очутился на самой срединѣ рѣки. О 1-мъ изъ Двинскихъ камней, лежащемъ саженяхъ въ 2—3 отъ лѣваго берега, можно сказать почти утвердительно, что онъ въ XII в. лежалъ на самомъ берегу: въ этомъ мѣстѣ, на правомъ берегу, на значительномъ протяженiи, ясно видны следы древняго русла Двины.

[2] О постановке кем-либо таких громадных камней, каковы 1-й, 2-й и особенно 3-й, — не может быть и речи: и при теперешнем развитии техники это было бы весьма и весьма трудно. Эти камни, быть может, очутились здесь еще в Ледниковый период, и кн. Борис только воспользовался готовым, так сказать, материалом.
Интересный вопрос ставить A. К. Киркор. „Исследователи Двинских камней не обратили внимания на то, нет ли в окрестностях другого русла Западной Двины; не изменяла ли она своего течения, что, как известно, часто случается с большими реками? Может быть, в XII ст. эти камни были положены на суше, а не в русле реки?“.
Действительно, этот вопрос напрашивается невольно, при первом же взгляде на Двинские камни. 3-й, например, камень, — имеющий почти плоскую поверхность, в длину около 6, а в ширину около 5 арш., — лежит в самом русле Двины и виден только во время самой малой воды, да и то только, вершка на 2—3; как же, при таком положении, можно было иссекать крест и надпись? Необходимо, следовательно, предположить, что или уровень воды в Двине в XII в. был ниже, чем ныне (а это едва ли можно допустить), или же, что в то время камень находился на берегу, а уже впоследствии, при изменении русла Двины, он очутился на самой средине реки. О 1-м из Двинских камней, лежащем саженях в 2—3 от левого берега, можно сказать почти утвердительно, что он в XII в. лежал на самом берегу: в этом месте, на правом берегу, на значительном протяжении, ясно видны следы древнего русла Двины.

[1]

[1]