Затѣмъ выкидывался зарѣзанный барашекъ позади бани, чтобы домовой и черти покушали и ушли на нѣкоторое время. И только послѣ всего этого она входила въ баню и мылась.
Въ вечернее, особенно въ зимнее время, когда было холодно и темно, зажигались костры вокругъ дворца княгини для сторожей, которые обязаны были стучать всю ночь по-очереди въ дубовыя доски, играть на свирѣли, бить въ чугунъ и сковороды и пѣть пѣсни. А въ домѣ въ это время ея любимый шутъ, горбунъ, разсказывалъ ей веселыя сказки съ прибаутками, кривлялся, гримасничалъ, кувыркался, приплясывалъ и распѣвалъ, дразнилъ двухъ шутихъ, боролся съ ними и всячески старался развеселить княгиню.
У княгини не было дѣтей, и она очень объ этомъ скорбѣла; гадала, ворожила, просила другихъ за нее ворожить, посылала богатые дары въ Вильну, къ главнымъ жрецамъ, но все было напрасно.
Разъ, послѣ обѣденнаго сна, пошла она, княгинюшка, въ лѣсъ прогуляться. Всѣ ея сѣнныя дѣвушки разбрелись по лѣсу искать грибовъ и ягодъ, аукались, перекликались, а
Затем выкидывался зарезанный барашек позади бани, чтобы домовой и черти покушали и ушли на некоторое время. И только после всего этого она входила в баню и мылась.
В вечернее, особенно в зимнее время, когда было холодно и темно, зажигались костры вокруг дворца княгини для сторожей, которые обязаны были стучать всю ночь по-очереди в дубовые доски, играть на свирели, бить в чугун и сковороды и петь песни. А в доме в это время её любимый шут, горбун, рассказывал ей веселые сказки с прибаутками, кривлялся, гримасничал, кувыркался, приплясывал и распевал, дразнил двух шутих, боролся с ними и всячески старался развеселить княгиню.
У княгини не было детей, и она очень об этом скорбела; гадала, ворожила, просила других за нее ворожить, посылала богатые дары в Вильну, к главным жрецам, но всё было напрасно.
Раз, после обеденного сна, пошла она, княгинюшка, в лес прогуляться. Все её сенные девушки разбрелись по лесу искать грибов и ягод, аукались, перекликались, а
