съ г. прокуроромъ, то, я полагаю, что онъ энергично отстаивалъ бы свои права“. Послѣ короткаго совѣщанія судъ опредѣляетъ: „Принимая во вниманіе, что выраженіе свидѣтеля въ присутствіи суда слѣдуетъ считать неприличнымъ, но что оно заслуживаетъ извиненія ввиду вызваннаго вопросомъ защитника небезосновательнаго раздраженія свидѣтеля, судъ, на основаніи §179 R.—G—U—G, постановилъ: оштрафовать свидѣтеля на 5 марокъ“. Одновременно съ этимъ предсѣдатель объявилъ отъ имени суда, что въ случаѣ новаго изъявленія одобренія или неодобренія со стороны публики, залъ будетъ очищенъ совершенно, и входъ будетъ открытъ только тѣмъ лицамъ, которымъ это разрѣшитъ судъ. Предсѣдатель продолжаетъ: „каждый человѣкъ соблюдаетъ свои имущественные интересы, — это естественно; поэтому я прошу свидѣтеля отвѣчать на вопросы“. Свидѣтель баронъ Цедлицъ: „Подъ „все потеряно“ я подразумѣвалъ, что они уже обвѣнчаны, т. е. что сестра уже находится въ рукахъ мошенника. Я вовсе не относилъ своихъ словъ къ личности защитника, ибо къ его чести будь сказано, что онъ лично не питалъ противъ меня такого подозрѣнія, но я видѣлъ въ его лицѣ подсудимаго, который приписываетъ мнѣ подобную низость. Что касается имущественнаго состоянія сестры, то я долженъ сказать, что мы, послѣ ареста подсудимаго, постарались уговорить мою сестру стать добровольно, такъ сказать, подъ нашу опеку, давъ въ этомъ особую подписку (по закону она, конечно, не имѣла значенія, такъ какъ моя сестра совершеннолѣтняя); сдѣлали мы это по той причинѣ, что мы были увѣрены въ томъ, что подсудимый обратилъ на
с г. прокурором, то, я полагаю, что он энергично отстаивал бы свои права». После короткого совещания суд определяет: «Принимая во внимание, что выражение свидетеля в присутствии суда следует считать неприличным, но что оно заслуживает извинения ввиду вызванного вопросом защитника небезосновательного раздражения свидетеля, суд, на основании §179 R.—G—U—G, постановил: оштрафовать свидетеля на 5 марок». Одновременно с этим председатель объявил от имени суда, что в случае нового изъявления одобрения или неодобрения со стороны публики, зал будет очищен совершенно, и вход будет открыт только тем лицам, которым это разрешит суд. Председатель продолжает: «каждый человек соблюдает свои имущественные интересы, — это естественно; поэтому я прошу свидетеля отвечать на вопросы». Свидетель барон Цедлиц: «Под „всё потеряно“ я подразумевал, что они уже обвенчаны, т. е. что сестра уже находится в руках мошенника. Я вовсе не относил своих слов к личности защитника, ибо к его чести будь сказано, что он лично не питал против меня такого подозрения, но я видел в его лице подсудимого, который приписывает мне подобную низость. Что касается имущественного состояния сестры, то я должен сказать, что мы, после ареста подсудимого, постарались уговорить мою сестру стать добровольно, так сказать, под нашу опеку, дав в этом особую подписку (по закону она, конечно, не имела значения, так как моя сестра совершеннолетняя); сделали мы это по той причине, что мы были уверены в том, что подсудимый обратил на
