мѣхами, множествомъ всего, какъ можно било замѣтить, а на ближайшихъ лавкахъ около него сидѣли: ПалсавіЙ Керамійскій, а рядомъ съ Павсаніемъ какой-то юноша, почти еще мальчикъ, съ прекрасною, думаю, душею, а по наружности весьма красивый; имя его, послышалось, какъ будто Агаѳонъ, и не удивительно, если онъ любимецъ Павсанія. Итакъ, были тутъ: этотъ мальчикъ, оба Адаманта (и сынъ Бипида, и сынъ Левкофида) и нѣкоторые другіе. О чемъ шла бесѣда, я не могъ издали разслышать, хотя и было сильное желаніе послушать Продика, такъ какъ я считаю этого мужа всемудрымъ и божественнымъ; но вслѣдствіе егоглухаго голоса такой гулъ стоялъ въ сѣняхъ, что нельзя было разобрать ни единаго слова.
Не долго мы съ Иппократомъ простояли, какъ за нами явились Алкивіадъ, — красавецъ, какъ ты говоришь (ничего не имѣю противъ этого), и Критій, сынъ Баллесхра.
И вотъ мы вчетверомъ, подождавъ еще немного, чтобы разсмотрѣть всю эту картину, подходимъ затѣмъ къ Протагору, и я вачинаю. Протагоръ мы къ тебѣ: — я и вотъ Иппократъ.
"Вы — говоритъ — хотите со мною ваединѣ бесѣдовать, или, быть можетъ, въ обществѣ прочихъТ
— Намъ — говорю — безразлично; ты выслушай, зачѣмъ мы пришли, а потомъ самъ и разсуди.
"Что же такое — говоритъ — васъ привело сюда?“
— Представляю тебѣ Иппократа, здѣшняго уроженца, сына Аполлодора, изъ знатнаго и богатаго дома. По дарованіямъ онъ не уступитъ никому изъ сверстниковъ и желаетъ стать выдающимся лицомъ въ нашемъ городѣ. Послѣдняго онъ надѣется достигнуть, поучившись у тебя. Самъ теперь разсуди, считаешь ли нужнымъ бесѣдовать съ нами объ этомъ дѣлѣ на единѣ, или при другихъ.
"Твоя предупредительность ко мнѣ, Сократъ, правильна. Чужому человѣку, путешествующему по большимъ городамъ и въ нихъ увлекающему лучшихъ изъ молодежи до того, что они, оста-
мехами, множеством всего, как можно било заметить, а на ближайших лавках около него сидели: ПалсавиЙ Керамийский, а рядом с Павсанием какой-то юноша, почти еще мальчик, с прекрасною, думаю, душею, а по наружности весьма красивый; имя его, послышалось, как будто Агафон, и не удивительно, если он любимец Павсания. Итак, были тут: этот мальчик, оба Адаманта (и сын Бипида, и сын Левкофида) и некоторые другие. О чём шла беседа, я не мог издали расслышать, хотя и было сильное желание послушать Продика, так как я считаю этого мужа всемудрым и божественным; но вследствие егоглухого голоса такой гул стоял в сенях, что нельзя было разобрать ни единого слова.
Не долго мы с Иппократом простояли, как за нами явились Алкивиад, — красавец, как ты говоришь (ничего не имею против этого), и Критий, сын Баллесхра.
И вот мы вчетвером, подождав еще немного, чтобы рассмотреть всю эту картину, подходим затем к Протагору, и я вачинаю. Протагор мы к тебе: — я и вот Иппократ.
"Вы — говорит — хотите со мною ваедине беседовать, или, быть может, в обществе прочихъТ
— Нам — говорю — безразлично; ты выслушай, зачем мы пришли, а потом сам и рассуди.
"Что же такое — говорит — вас привело сюда?“
— Представляю тебе Иппократа, здешнего уроженца, сына Аполлодора, из знатного и богатого дома. По дарованиям он не уступит никому из сверстников и желает стать выдающимся лицом в нашем городе. Последнего он надеется достигнуть, поучившись у тебя. Сам теперь рассуди, считаешь ли нужным беседовать с нами об этом деле на едине, или при других.
"Твоя предупредительность ко мне, Сократ, правильна. Чужому человеку, путешествующему по большим городам и в них увлекающему лучших из молодежи до того, что они, оста-
