Въ одномъ глухомъ и отдаленномъ отъ городовъ мѣстѣ была большая гора, поросшая дремучимъ лѣсомъ. У подошвы этой горы текла рѣка, и тутъ стояло селеніе, гдѣ жили зажиточные рыболовы и хлѣбопашцы. Отъ этого селенья шла черезъ лѣсъ дорожка въ другую деревню, а на этой дорожкѣ въ сторонѣ на полянкѣ стояла избушка, въ которой жила бѣдная женщина по имени Маланья, а по прозванію «Голова баранья». Такъ прозвали ее потому, что считали ее глупою, а глупою ее почитали за то, что она о другихъ больше, чѣмъ о себѣ, думала. Если, бывало, кто-нибудь попроситъ о такомъ, что нельзя сдѣлать безъ того, чтобы лишить себя какихъ-нибудь выгодъ, то такому человѣку говорили:
— Оставь меня въ покоѣ; мнѣ это не выгодно — вонъ тамъ на пригоркѣ живетъ Маланья — голова баранья: она не разбираетъ, что̀ ей выгодно и что̀ не выгодно, ее и попроси, — она, небось, сдѣлаетъ.
И человѣкъ шелъ на пригорокъ и просилъ у Маланьи, и если она могла ему сдѣлать, о чемъ онъ просилъ, — то она дѣлала, а если не могла, то привѣтитъ, да приласкаетъ и добрымъ словомъ утѣшитъ, — скажетъ:
— Потерпи, — Христосъ терпѣлъ и намъ велѣлъ.
У Маланьи избушка была крошечная, такъ что только можно было повернуться около печечки, а жили здѣсь съ нею сухорукій мальчикъ Ерашка, да безногая дѣвочка Живулечка сидѣла на хромомъ стуличкѣ.
В одном глухом и отдаленном от городов месте была большая гора, поросшая дремучим лесом. У подошвы этой горы текла река, и тут стояло селение, где жили зажиточные рыболовы и хлебопашцы. От этого селенья шла через лес дорожка в другую деревню, а на этой дорожке в стороне на полянке стояла избушка, в которой жила бедная женщина по имени Маланья, а по прозванию «Голова баранья». Так прозвали ее потому, что считали ее глупою, а глупою ее почитали за то, что она о других больше, чем о себе, думала. Если, бывало, кто-нибудь попросит о таком, что нельзя сделать без того, чтобы лишить себя каких-нибудь выгод, то такому человеку говорили:
— Оставь меня в покое; мне это не выгодно — вон там на пригорке живет Маланья — голова баранья: она не разбирает, что ей выгодно и что не выгодно, ее и попроси, — она, небось, сделает.
И человек шел на пригорок и просил у Маланьи, и если она могла ему сделать, о чем он просил, — то она делала, а если не могла, то приветит, да приласкает и добрым словом утешит, — скажет:
— Потерпи, — Христос терпел и нам велел.
У Маланьи избушка была крошечная, так что только можно было повернуться около печечки, а жили здесь с нею сухорукий мальчик Ерашка, да безногая девочка Живулечка сидела на хромом стуличке.
