Веревки на ш і с . і ы х ъ качеляхъ, на уліщѣ, закпнулн вверхъ, чтобы не качалнся; не позво.тяли дѣвіашъ «водіггь танкй» и «нграть (пѣть) нѣснн»; билн ребяп,, которые »гря'яА въ казанкіі п въ сваііку. Только одииъ настухъ, «косолапып Ѳонька», ішѣлъ право «вызывать на дудкѣ», но и его самодѣльнап лнповая дудка, вызывая коровъ, издавала с.ішпкомъ унылые п непріятные звуки: это замѣтплп, доляінобыть, самп ко])Овы п не і п л і і на вызовъ косолапаго Ѳоныш, потому что онъ уже давно нхъ обманывалъ, н выгонялъ ихъ на поле, на которомъ нмъ нсчего было взять. Въ народѣ стало уснлпваться мрачное озлобленіс: мужья ни за-что и ни про-что били женъ, старшш обижали ребятъ и невѣстокъ, п всѣ другъ друга укоряли хлѣбомъ н о д і і н ъ на другого все призывали «прбпасть»:— «0, нѣтъ на васъ пропасти!» Явплась н она, явнлась «пропасть»— совсршн.іось обіцественное преступленіе.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Пршпелъ откуда-то «незнамын чсловѣкъ»; переночсвавъ у ліужпчка, онъ нослушалъ разсказовъ о горѣ-злосчастін отъ бездождія н сказалъ, что онъ это дѣло знаетъ, — что въ этоіі бѣдѣ попы не помогутъ, а надо выйти въ поле съ зажженноп свѣчоіі, сдѣлапной нзъ сала ошівшагоси человѣка, «схороненнаго на раснутьѣ дорогъ, безъ креста н безъ пастыря». «Незнамып человѣкъ» былъ запаслпвъ, н въ сумкѣ у него какъ разъ оказался огарокъ такоіі евѣчн, какая требовалась. Прежде она была у него длинная, но ош, ее уже «ножегъ во многихъ мѣстахъ», гдѣ было такое же бездождіе, и вездѣ будто тамч> «дожди пролнли». Захожему собралп съ міра янцъ и шесть грнвенъ денсгъ и пошлн съ ннмъ «молптвить» на поле ночыо. Онъ «чпталъ Отчу» и еще какую-то молнтву и «махалъ навкрестъ» зажженной свѣчой изъ человѣчьяго сала, н велѣлъ къ утру ждать росы, а «со полденъ тучи»,— но только чтобы «сй не мѣшать», а то она можетъ поворотить въ другую сторону. Затѣмъ этотъ чсловѣкъ тутъ же н ушелъ тсмной ночыо. Госы къ утру не было, но о полдняхъ небо нотемнѣло и начало будто тучпться. Вскорѣ и въ самомъ дѣлѣ за Дол-
