Аѳ. Разсмотримъ, согласны ли мы въ своихъ мысляхъ. У васъ, во всякомъ воспитаніи, во всякой музыкѣ одно ли твердятъ? Заставляете ли вы своихъ поетовъ говорить, что добродѣтельный, умѣреный и справедливый мужъ щастливъ, блаженъ, не смотря на то, великъ ли онъ и силенъ, малъ ли, и слабъ, богатъ или бѣденъ, и что несправедливый ведетъ жизнь бѣдную, плачевную, хотябъ онъ богатствами превзошелъ самаго Цинара и Мида? Прибавимъ къ сему, какъ долженъ говорить Спартанскій Поетъ, еслибъ онъ хотѣлъ говорить справедливо: я не почту ни словомъ, ни памятью того, кто владѣетъ всѣми благами, но не имѣетъ справедливости. Справедливый не устрашится при видѣ враговъ; несправедливый лучше бы не дерзалъ смотрѣть на кровопролитную сѣчу; лучше бы не упреждалъ въ бѣгствѣ Борея, и не владѣлъ бы всѣми, такъ называемыми сокровищами; ибо блага, чернію уважаемыя, не заслуживаютъ сего названія. Превосходнѣйшимъ благомъ у нихъ почитается здоровье, красота, сила, богатство; за тѣмъ именуются тысячи другихъ благъ, каковы суть: острота зрѣнія, слуха, здоровое состояніе всѣхъ чувствъ; благо — быть Царемъ, дѣлать все по желанію, и къ довершенію всего, при такихъ обладаніяхъ содѣлаться безсмертнымъ. Вы, и я съ вами, такъ скажемъ, что все сіе для добрыхъ и благочестивыхъ со-
Аф. Рассмотрим, согласны ли мы в своих мыслях. У вас, во всяком воспитании, во всякой музыке одно ли твердят? Заставляете ли вы своих поэтов говорить, что добродетельный, умеренный и справедливый муж счастлив, блажен, не смотря на то, велик ли он и силен, мал ли и слаб, богат или беден, и что несправедливый ведет жизнь бедную, плачевную, хотя б он богатствами превзошел самого Цинара и Мида? Прибавим к сему, как должен говорить спартанский поэт, если б он хотел говорить справедливо: «Я не почту ни словом, ни памятью того, кто владеет всеми благами, но не имеет справедливости. Справедливый не устрашится при виде врагов; несправедливый лучше бы не дерзал смотреть на кровопролитную сечу; лучше бы не упреждал в бегстве Борея, и не владел бы всеми, так называемыми сокровищами; ибо блага, чернью уважаемые, не заслуживают сего названия.» Превосходнейшим благом у них почитается здоровье, красота, сила, богатство; затем именуются тысячи других благ, каковы суть: острота зрения, слуха, здоровое состояние всех чувств; благо — быть царем, делать всё по желанию, и к довершению всего, при таких обладаниях соделаться бессмертным. Вы, и я с вами, так скажем, что всё сие для добрых и благочестивых со-
